Стены кабинета, затянутые тяжелым бархатом, казалось, съедали любые звуки. При этом в помещении было на удивление свежо – видимо, имелась хитро устроенная вентиляция. Половой мигом расставил перед господами набор холодных закусок, запотевший графинчик с крымской мадерой и тут же испарился.
Андрей наполнил пузатые рюмки янтарной жидкостью, отсверкивающей в мягком полусвете живым золотом.
– Ну, со свиданьицем, дружище Давыдов! – Они чокнулись, пригубили душистое вино.
– «Стукнем чашу с чашей дружно, нынче пить еще досужно», – вспомнил Денис прадедовы стихи и очень удивился, когда Голицын продолжил строфу:
– «Завтра трубы затрубят, завтра громы загремят…» Да-а, не приведи Господь. Сколько же мы с тобой не виделись?
– Да, считай, с самой Академии, – хмыкнул Денис, принимаясь за телятину с хреном и малосольными огурчиками.
– И вот надо же, где угораздило свидеться! – Андрей взялся за заливное из судака.
– Так ведь меня после курса сразу в Осведомительное агентство[2] направили, а потом – в Маньчжурию, японцев шерстить.
– А меня поначалу в Особый департамент[3] определили, на оперативную работу…
– А нынче?
– Нынче, брат, я на особой службе! – Голицын снова поднял рюмку. – Давай-ка за нас, за офицерский корпус, за незримых сторожевых псов государя нашего и Отчизны!
Выпили до дна. Давыдов даже крякнул: хороша мадерца, давненько такой не пил!
– А что все-таки за дело, о котором ты хотел поговорить со мной? – кивнул Андрею.
– Ага, запомнил. Хорошо. Что ты знаешь об организации под названием СОВА?
– Почти ничего. Кажется, это что-то вроде специального подразделения для охраны высших должностных лиц империи?..
– Ну, и это тоже… СОВА – Служба охраны высшей администрации – особое ведомство. Оно образовано по личному распоряжению Его Величества вскоре после известного покушения на премьер-министра Столыпина в Киеве. Можно сказать, это злодейство стало последней каплей, переполнившей чашу терпения государя. Террор нужно было остановить во что бы то ни стало. А главное, докопаться до его корней. До тех, кто заказывает эту «похоронную музыку». И скоро это стало даже не второй, а первой и главной нашей задачей. Понял, чем занимается СОВА?
– Значит, ты теперь «совенок»? – прищурился Денис и потянулся за графином. – Охраняешь или выслеживаешь?
– В основном – второе. – Андрей подвинул ему свою рюмку, сам же достал из кармана крошечную коробочку, раскрыл и выставил на стол. Там на бархатной подушечке величиной чуть побольше мундирной пуговицы лежал значок – сова из темно-красной эмали с мелкой бриллиантовой россыпью вокруг глаз.
– И что, все у вас такое носят?
– Носят?! Да я понятия не имею, куда это приспособить. На виду – нельзя, я не барышня и не кокотка. А мы тогда от сознания собственной значимости и великой незримой власти словно одурели, сговорились, заказали себе эти штуки. Благодарение Богу, что денег не хватило – нашей дурости стало бы и на то, чтобы заказать эмалевых сов в натуральную величину.
Давыдов усмехнулся, язвительность товарища была ему хорошо известна.
– А зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил он. – Да еще птичкой хвалишься?
– Не догадался?
Денис молча наполнил рюмки, взял свою, медленно принялся крутить в пальцах ее вычурную ножку. Голицын тоже не спешил выпить, откинулся на подушки и терпеливо ждал ответа.
– Я, дружище, весьма доволен службой, – наконец проговорил Давыдов и прямо посмотрел на однокашника. – И считаю, что моя работа важна не меньше твоей.
– Да разве ж я предлагаю тебе ее менять?! – искренне удивился Андрей. – Вот чудак-человек! Я ж тебе совсем о другом толкую.
– Тогда уточни.
– С удовольствием. Суть в том, что для такого сложного и – не скрою – опасного дела, как борьба с вражеской агентурной сетью, нужны самые разные таланты.
– И какой же талант ты разглядел у меня? – Давыдов улыбнулся и принялся накладывать себе в тарелку ассорти: маринованные маслята, греческие маслины, куриные фрикадельки под сыром и пару песочных корзиночек с севрюжьей икрой.
Голицын последовал его примеру, добавив к набору моченой брусники и пирожок с луком.
– Я тебе, Денис, отродясь комплиментов не говорил, если помнишь.
– Да уж! Такого от тебя наслушался…
– По существу наслушался. А теперь вот сижу перед тобой, как старый балетный генерал перед Малечкой Кшесинской после ее блистательного выступления в «Баядерке», и соловьем разливаюсь. Ну, вот прости, комплименты – дело для меня непривычное… соберусь с силами и приступлю. Ты, Денис, обладаешь самыми лучшими качествами для офицера-контрразведчика: молод, красив, образован, бесстрашен, силен и предан.
– Шесть штук, – подытожил Давыдов, не желая отставать в ехидстве от Голицына. – Но молодость на исходе.
– Ничего, мы с тобой, как старые пни, еще поскрипим. Да, седьмое: быстро принимаешь решения. И этим ты сегодня, возможно, и меня, и весь театр спас. Ну, ты приблизительно понял уже, что я предлагаю. Притом тебе совершенно необязательно менять место службы. Даже нежелательно. Просто у тебя появится еще одно важное дело, важное и нужное для безопасности Отчизны. Ты ведь как разведчик понимаешь, что новая война не за горами. И это будет очень большая война.
– Совершенно не нужная сейчас России война.
– Ну вот, сам все понимаешь… И ради этого, ради того, чтобы войны не случилось, ради долгой и мирной жизни мы и кладем свои. Это не риторическая фигура, Денис, враг у нас основательный, и – прямо скажу – будь ты женат и с детишками, ничего бы я тебе не предложил. Но мы оба свободны, и вдовы, коли что, голосить не станут, сиротки за гробом не побредут. Справимся – будем и дальше жить и радоваться, мадеру пить, барышень любить, а нет…
Андрей резко умолк, залпом осушил рюмку и посмотрел на друга. Тот несколько секунд разглядывал свою порцию, потом тоже махнул одним глотком и сказал:
– Хорошо. Убедил. Чем мне предстоит заниматься?.. Только имей в виду, у меня по службе тоже куча дел, и меня могут в любой момент загнать туда, где Макар телят не пас.
– Спасибо, дружище, за доверие. Учту, – облегченно вздохнул Голицын. – Отношения наши мы, конечно, оформим должным образом, а пока – вот тебе первое задание.
– Так сразу?
– Время не терпит. Ты о графине Крестовской слыхал?
– Кто ж о ней не слыхал? Московская достопримечательность. Всеобщая тетушка и бабушка. Только в Москве такие еще и водятся. По-моему, через ее салон только Наполеон Бонапарт не проходил, потому что этаким гостем она бы уж похвасталась, – усмехнулся Давыдов.
– Чудак ты! Бывал, бывал у нее Бонапарт! Шарль Луи, конечно, – рассмеялся Голицын. – А не признается, чтобы не принялись считать, сколько же ей годочков.
– А на самом деле?
– За семьдесят, но вовсю молодится. Раза два за зиму непременно замуж собирается. Так вот, всякий год у нее новые любимцы. Сейчас, когда в большой моде благотворительность, она привечает одну даму, американку по фамилии Веллингтон, которую принесла нелегкая в Москву, чтобы открывать по всей России приюты для сироток нового образца. Ты про Исидору Дункан слыхал?
2
10 мая 1895 года по указу Николая II создано Осведомительное агентство (ОСВАГ) с подчинением непосредственно императору для выполнения разведки и борьбы за российские интересы за рубежом. Директором агентства назначен статский советник Владимир Иосифович Гурко (Ромейко-Гурко).
3
10 февраля 1895 года вышел указ императора о создании Особого департамента при Канцелярии Е.И.В. в задачи которого входило выполнение контрразведывательных мероприятий на территории Российской империи. Руководителем департамента назначен генерал-лейтенант Николай Иванович Петров.