Кто-то открыл дверь, и с внезапным сквозняком комок из пыли и волос скользнул по полу.
Тощий миновал последнюю камеру наблюдения, закрепленную под потолком, вошел в зал и остановился перед Йоной.
Один из охранников за перегородкой отвернулся, и дубинка, висевшая у него на бедре, проскребла по плексигласу.
Несколько заключенных повернулись спиной к Йоне и Марко.
Атмосфера сгустилась, все стали двигаться по-новому осмотрительно.
В тишине мелко и часто постукивала система вентиляции.
Йона снова встал под турником, подпрыгнул, ухватился за перекладину и подтянулся.
Марко стоял у него за спиной, свесив жилистые, покрытые татуировками руки.
Виски сводило, когда Йона раз за разом подтягивался, поднимая подбородок над перекладиной.
— Это ты легавый? — спросил человек с костистым лицом.
Пылинка медленно опускалась сквозь стоячий воздух. Охранник по ту сторону стекла перекинулся словом с кем-то из заключенных и пошел к посту.
Йона продолжал подтягиваться.
— Еще тридцать, — распорядился Марко.
Человек с костистым лицом, не отрываясь, смотрел на Йону. Пот блестел над его верхней губой, стекал мимо ушей, по щекам.
— Убью тебя, суку, — сказал он и напряженно улыбнулся.
— Nyt pelkään[1], — спокойно ответил Йона и подтянулся еще раз.
— Ты понял? — ухмыльнулся мужчина. — Ты понял, что я тебе сказал?
Он будет целить низко, подумал Йона. Попытается ударить под ребро. Стеклом почти невозможно никого зарезать, но если кусок стекла обмотать скотчем, он может проткнуть кожу и органы, прежде чем сломается.
Несколько заключенных, не торопясь, собрались возле плексигласовой перегородки; в их взглядах сквозило жадное любопытство. Их движения выражали сдержанную энергию. Заключенные на первый взгляд случайно встали так, чтобы загородить камеры.
— Ищейка, — прошипел тощий и посмотрел на других. — Вы знаете, что он легавый?
— Да ну? — улыбнулся один из зрителей и отпил из пластиковой бутылки.
На шее человека с потасканным лицом раскачивалась цепочка с крестом. Шрамы на внутренней стороне руки разъедены аскорбиновой кислотой, которую он использовал, чтобы растворять героиновую базу.
— Зуб даю, — подтвердил задира. — Он из уголовки, грязная свинья.
— Вот теперь понятно, почему все зовут его Легавым, — съязвил человек с пластиковой бутылкой и усмехнулся, глядя в пол.
Йона продолжал подтягиваться.
Рейнер Кронлид с невозмутимым лицом сидел на велотренажере. Взглядом стоячим, как у рептилии, он следил за развитием событий.
Один из албанцев ступил на беговую дорожку и побежал. Тесное помещение наполнилось стуком его ног и посвистыванием ленты.
Йона выпустил перекладину, мягко спрыгнул на пол и посмотрел на вооруженного.
— Ты позволишь предложить тебе несколько слов на подумать? — спросил Йона — приветливо, с неизменным финским акцентом. — Притворное неумение — дитя мудрости, иллюзорная слабость — дитя…
— Что ты несешь? — перебил мужчина.
После службы в десантных войсках Йону завербовали в Особую оперативную группу. В Нидерландах его обучали неконвенционному ближнему бою и применению инновационного оружия.
Лейтенант Ринус Адвокаат тренировал его для ситуаций, подобных этой. Йона точно знал, как отвести руку нападающего, нанести двойной удар крест-накрест по горлу и кадыку, вывернуть руку с осколком, ударить им в основание шеи и сломать острие.
— Заколи ищейку, — прошипел заключенный из «Братства» и рассмеялся. — Не посмеешь…
— Заткнись, — оборвал его мужчина помоложе.
— Заколи, — рассмеялся другой.
Заключенный с костистым лицом сжал осколок и начал приближаться; Йона взглянул ему в глаза.
Если его атакуют прямо сейчас, придется удержаться от того, чтобы провести серию движений, которые накрепко запомнило его тело.
Надо просто отвести руку нападающего, вывернуть, заставить выпустить оружие, а самого его бросить на пол.
Он сидел в тюрьме уже почти два года, и все это время ему удавалось держаться в стороне от драк; он собирался просто отбыть наказание и начать новую жизнь.
Йона повернулся спиной к человеку с заточкой.
Он обменялся несколькими словами с Марко, не спуская при этом глаз с задиры, все это время отражавшегося в окне, выходившем во двор.
— Я мог бы убить легавого. — Новый заключенный быстро дышал узким носом.
— Нет, не мог бы, — сказал Марко через плечо Йоны.