Впоследствии это толкование было исправлено, и «праздным» прежде мизинцу и безымянному пальцу приписали символическое значение человеческой и божественной природы Христа. Но случилось это позднее, скорее всего, после активных споров со старообрядцами и очевидным невыгодным для триперстия сравнением с символически безупречным двуперстием.
В Московском государстве отлично знали о древности своего крестного знамения. Наставления о том, как необходимо слагать персты, помещались в предисловия к текстам важнейших богослужебных книг. С XV века на Русь, в результате контактов с греческой церковью, проникает обычай троеперстия, но широкого распространения не получает. Постановлением Стоглавого собора двуперстное крестное знамение было утверждено как единственно возможное и спасительное для православных христиан.
Со времени никоновских преобразований споры между представителями реформированной церкви и сторонниками древлеправославного благочестия о преимуществе одного или другого перстосложения не утихали на протяжении нескольких столетий. Но наиболее четко существо разногласий и аргументов сторон было выражено еще за несколько лет до начала реформы в знаменитых «Прениях с греками о вере» старца Троицесергиева монастыря Арсения Суханова.
После того как патриарх Паисий иерусалимский указал Никону на различия в русских и греческих обрядах, из Москвы в Константинополь был отправлен сведущий в богослужебных книгах инок Арсений, для того чтобы изучить внутреннюю жизнь и обычаи православных восточных церквей. В 1649 и 1650 годах Суханов побывал в молдавских землях и на Афоне. В Яссах он встречался с проживавшим там временно иерусалимским патриархом Паисием и имел с ним, а также еще с другими восточными иерархами несколько бесед-диспутов на тему обрядовых разногласий между русскими и греками. В этих беседах замечательно ясно выражена вся аргументация и твердость позиции защитников древнерусской церковной традиции и в то же время со всей очевидностью проявляется удивительная беспомощность греческой стороны обосновать и защитить свои собственные обряды.
Дискуссию с московским начетчиком начал сам иерусалимский патриарх[11]. Сложив три пальца правой руки, большой, средний и указательный вместе, он спросил собеседника: «Арсение! Тако ли вы креститеся?» Троицкий монах в ответ показал двоеперстное перстосложение. Отметая последовавшие упреки Паисия, Суханов сослался не только на авторитет всей русской церковной старины, но и на мнение старых греческих патриархов, приезжавших на Русь и никогда не находивших в местных обрядах чего-либо предосудительного. В свою очередь он спросил: «Скажите ми вы от писания: где то написано, чтоб но вашему сложению велено креститися?»
Этот простой вопрос поставил в серьезное затруднение патриарха и его помощников, среди которых присутствовали митрополит Мелетий Браиловский, два архимандрита, много священников и монахов. Они попробовали сослаться на некоторые сочинения поздних писателей. Суханов возразил на это, что странно опираться на мнения малоизвестных авторов, не прославленных ни благочестием, ни чудесами, живших много после семи Вселенских соборов. Греки поневоле должны были признать правоту москвича. Один из них сказал, что действительно, хотя они и чтут упомянутые книги, но кто их автор «и где, и в кое время и каково его житие было, того мы не ведаем все и писания о том у нас нету…»
Суханов настаивал на том, чтобы ему были представлены убедительные доказательства канонического происхождения троеперстия. Паисий пробовал сослаться на авторитет Иоанна Златоуста. Лрсений сказал на это: «“добро есть, будет Иван Златоустыи писал. Я рад слушать; покажите ми”. И патриарх послал по Златоустову книгу. И как принесли книгу Ивана Златоустаго… печатана в Венеции, и в Златоустове книге сыскали, писано глухо: повелевает крестообразно креститися, а как персты складать, — и того ничего не писано. — И тут греки своего оправдания ничего не сыскали».
Дело принимало неприятный оборот. В смущении и раздражении патриарх Паисий спросил старца: «Арсение! Да как то толкуется, как ты складаешь свою руку?»
Арсений говорил: «Великий, и малый, да третий, что подле малого, то мы исповедуем единого Бога в Троицы; а два перста вышний и средний великий, — то признаваем два естества Христова божество и человечество; а еже средний великий перст мало наклонен, — то исповедуется, еже Сын Божий преклонь небеса, и сниде на землю и бысть человек нас ради. Також писал и древний во святых отцех блаженный Феодорит; тем же крестом и Мелетии патриарх Антиохийскии чюдо сотвори и еретиков посрами; потом же, последуючи им, и Максим грек пишет тако ж».
Паисий вновь показал свое триперстие и заявил, что и греки тремя перстами знаменуют образ Святой Троицы.
Суханов возразил: «Владыко святыи! И у нас есть три перста во образ пресвятыя Троицы, да не те, которыя ты складаеш; толко мы крест Христов воображаем теми персты, которыя значат два естества Христова — божество и человечество и снитие с небес на землю. Понеж на кресте страдал един Сын Божий, а не Троица, то мы теми персты и крест Христов, сиречь страсти его, знаменуем, а не теми треми персты, которыя пресвятыя Троицы (образ) значат».
В заключение своих слов троицкий монах снова попросил собеседников объяснить, откуда и на основании каких канонических правил они приняли у себя троеперстие. После долгих пререканий один из помощников Паисия, архимандрит Филимон признал: «Нигде того у нас не писано, но мы сами так изначала прияли креститися».
Старец Арсений возразил на это: «Истиину ты рек, что вы сами так изначала прияли, а не по святых отец преданию. Есть ли бы вы но святых отец преданию и по апостольскому благовестию ходили, то бы вы крестилися рукою по преданию блаженнаго Феодорита и Мелетия Антиохийскаго; а в крещении погружались бы, а не обливалися, якоже рымляне».
Первый диспут был завершен. Как сообщает документальный источник: «И на тех словах патриарх и все замолчали и, мало посидев, востав из-за трапезы, пошли кручиноваты, что хотели оправдатися святыми книгами, да нигде не сыскали, и то им стало за великий стыд».
Греки так и не нашли доказательств в оправдание существования и тем более преимущества своих обрядов ни тогда, ни после. Несмотря на тенденцию к изменению с течением времени некоторых элементов внешней обрядности, прослеживаемую в разных странах и церковных традициях, перемена се на православном Востоке до сих пор вызывает много вопросов. Неясно не только происхождение троеперстия, но и другого важного и широко распространенного в новообрядческой церкви символического действия — так называемого «именословного» благословения.
Это перстосложение, предназначенное исключительно для архиерейского священнодействия, представляет собой попытку изобразить пальцами правой руки начальные буквы имени Спасителя: IC ХС. Несмотря на то что оно действительно только для греческого и славянского алфавита, ему приписывается сакральный характер и использовать его имеют право лишь священники и епископы.
Но совершенно невозможно проследить обстоятельства возникновения такого важного церковного чина. О нем не упоминает ни один из отцов церкви, его изображения нет в древней иконописи. Единственный след — смутные упоминания о некоем протопопе Николае Малаксе, сочинявшем духовные песнопения и явившемся, по-видимому, изобретателем и этого «именословного» перстосложепия в XVI веке. Но каким образом нововведение малоизвестного священнослужителя получило столь важное значение и распространение в практике церковной жизни православного Востока, остается непонятным. Неизвестно почти ничего о самом изобретателе. Имя Николая Малакса не всегда даже упоминается в официальных православных энциклопедиях, а если и встречается, то сопровождено крайне скупым комментарием, и о нем вполне уместно повторить слова греческого архимандрита, сказанные старцу Суханову: «И где, и в кое время и каково его житие было, того мы не ведаем все и писания о том у нас нету».
Неслучайно противники церковных преобразований отказывались признать и такое нововведение, как именословное перстосложение, если реформаторы сами не знали, как и при каких обстоятельствах оно появилось. Позже староверы прозвали его «малаксой».
11
Приведенные далее цитаты из беседы А. Суханова с греками взяты из книги: Белокуров С.А. Арсений Суханов. Т. 2. М, 1894.