– Родственников нет.
Жена Марата развелась с ним и уехала в Канаду, туда же увезла детей. Во время войны занималась волонтерством – собирала и посылала теплые вещи для добровольческих батальонов, которые убивали ее родной Донбасс. Дочь училась в хорошей школе, а у сына Марата были гомосексуальные отношения со своим однокурсником. Он участвовал в проекте ЛГБТ-Канада по поддержке российских и украинских геев…
Семьи у Марата не было.
В жизни любого следственного работника есть документ, который определяет многое. Если не все. Это уголовно-процессуальный кодекс.
В 2012 году Украина последней среди стран СНГ приняла новый уголовно-процессуальный кодекс – до этого обходились подреставрированным советским, образца 1978 года, если память не изменяет. И если старый УПК был не идеален, но позволял как-то работать, то новый был просто ужасен.
Взяли старый УПК и попытались внести в него требования по защите «прав людыны и громадянина», предъявляемые Советом Европы, – тогда еще в ЕС думали вступать. В итоге получилось, что работать по новому кодексу просто невозможно.
Упразднили доследственную проверку – теперь возбуждаться следовало по каждому материалу, даже откровенно левому и дикому. Если раньше следственные действия (основные) согласовывались с прокуратурой (точнее, с зампрокурора по надзору за следствием), то теперь они подлежали согласованию с судьей, и получилось так, что каждый судья теперь в день давал до четырехсот санкций (понятно, что при этом он ничего не читал и тупо штамповал решения), а так как суды и следствие сидели в разных местах, время тратилось еще и на дорогу. Хуже того, появилось понятие «процессуальный руководитель» (это, видимо, тот самый зампрокурора по надзору за следствием), и согласовывать надо было еще и с ним. Все материалы, в том числе отказные, подлежали внесению в «Едыну систему криминальных проваджень», которая постоянно висла – а учитывая количество этих материалов, следователь мог весь день только и делать, что заносить и заносить материалы. Оперативная работа фактически прекратилась – теперь «негласны слидчи дии» следовало согласовывать в суде, при этом в курсе дела оказывалось не менее двадцати человек. В 2016 году СБУ попыталось согласовать так называемые «литерные мероприятия» в отношении посла Германии в Украине, занятого не совсем дипломатической работой, – в итоге один из помощников судьи выложил запрос СБУ в «Фейсбуке»[18], и работа в отношении посла Германии была сорвана, а также вспыхнул дипломатический скандал. Практически прекратилась работа по ОПГ, потому что вести ее было невозможно.
Все это дало свои кровавые всходы, усугубленные Майданом и войной. Количество преступлений в целом по стране возросло вдвое, в Киеве вчетверо, количество грабежей – в восемь, изнасилований – в одиннадцать, а преступлений террористической направленности – в четыреста раз[19]. Раскрываемость убийств составила пять процентов – то есть из двадцати убийц девятнадцать оставались безнаказанными. Каждый день в стране происходило сто шестьдесят только зарегистрированных изнасилований, из них шестнадцать – гомосексуальных. Массовый характер приобрели торговля оружием, похищение людей за выкуп, нападения на суды, массовые беспорядки. Озлобленные, поставленные в безвыходное положение люди в любой ситуации начинали применять насилие, начинали жечь и избивать, будь то слишком плотная застройка, слишком много цыган в поселке, полицейские опять кого-то убили…
В 2016 году Украина установила рекорд по уровню преступности – почти четыреста тысяч только зарегистрированных преступлений за год. Получается, что каждый сотый житель страны за год стал жертвой преступления. Это слишком много. Фактически в стране началось криминальное восстание, а в некоторых местах, таких как области добычи янтаря в Полесье, перестала существовать иная власть, кроме власти криминала.
После того как выполнили Минские соглашения, девятый вал преступности пошел на спад: часть группировок перебила друг друга, что-то удалось раскрыть, кого-то посадили. Тем не менее и сейчас уровень преступности оставался экстремально высоким, а раскрываемость – низкой. Бандиты, среди которых было немало бывших ментов и атошников, безнаказанно орудовали годами.
Удар криминала пришелся на совершенно деморализованные, не готовые к адекватному ответу, демонизированные правоохранительные органы, в которых было к тому же немало женщин. Среди последних была и следователь Ивонина.