В 6 ч 48 мин «Goeben», выйдя из под обстрела батарей и дав еше несколько залпов по рейду, стал удаляться на S.
Таким образом, бомбардировка продолжалась 15–18 минут, причем «Goeben» было выпущено 47 снарядов 280-мм калибра и 12 — 152-мм{27}.
За все это время никаких извещений о появлении «Goeben» кораблям, находящимся в море, послано не было, так что ни минная бригада, уже вышедшая из Евпаторийского залива[21], ни «Прут» о появлении «Goeben» осведомлены не были.
Столь же неожиданным было появление «Goeben» и для дозорного дивизиона миноносцев. Последний в составе миноносцев «Лейтенант Пущин», «Живучий» и «Жаркий»{28}, отделившись от минной бригады для несения дозорной службы у Севастополя, к рассвету был у точки А (см. схему 1). Зная из принятых накануне радио о выходе неприятельских судов в море, начальник дивизиона{29} уменьшил район наблюдения и больше держался против входа в Севастополь, имея в виду охрану входа от постановки мин заграждения неприятелем.
Имея приказание в случае появления неприятеля оказать поддержку «Пруту», который должен был с рассветом вернуться в Севастополь, начальник дивизиона, как только рассвело, направился к нему навстречу в море и скоро рассмотрел силуэт «Прута» на S от Херсонесского маяка. На некотором расстоянии от «Прута» на W был замечен силуэт миноносца. Полагая, что это неприятельский миноносец, имеющий намерение напасть на заградитель, дивизион полным ходом направился на пересечку его курса. При приближении замеченное судно оказалось низкобортным ледоколом «Гайдамак», шедшим в Севастополь. Выяснив ошибку, дивизион изменил курс к «Пруту», но в этот момент со стороны Лукулла из полосы тумана показался сопровождаемый двумя миноносцами «Goeben», который открыл огонь по крепости.
В намерении прикрыть «Прут», который в это время шел на SO, начальник дивизиона первоначально лег параллельным ему курсом, но, пройдя около 10 минут, решил атаковать «Goeben», почему, подняв сигнал «атака» и дав ход до 25 узлов, повернул на противника.
Увидев миноносцы, «Goeben» прекратил обстрел крепости и, приведя дивизион на курсовой угол около 60°, с расстояния 70 кб открыл огонь из 152-мм орудий по головному миноносцу «Лейтенант Пущин». Четвертый залп дал закрытие и попадание под мостик.
Схема 1. Маневрирование линейного крейсера «Goeben» и русских миноносцев 29 октября 1914 г.
В своем донесении начальник дивизиона передает следующие подробности боя: «От взрыва 152-мм снаряда, попавшего на палубе под мостиком и взорвавшегося в командном кубрике, вспыхнул пожар, и была выведена из строя вся прислуга носовой подачи. Следующим залпом с мостика смело всех сигнальщиков и разворотило штурманскую рубку и привод штурвала. Миноносец управлялся машинами. Нос миноносца начал погружаться, электрическая проводка была перебита, почему нельзя было откачивать воду из кубрика и погреба турбиною. Температура от разгоревшегося пожара быстро стала подниматься, почему начали взрываться патроны. Опасаясь взрыва патронного погреба и видя что подойти к неприятельскому крейсеру на торпедный[22] выстрел не удастся. Повернул дивизион на 8 румбов от неприятеля. «Goeben» принял этот маневр, как мне представилось, за выпущенный торпедный залп, быстро изменил курс влево, а потом вправо на 16 румбов, но огня не прекращал, перенеся его на второй миноносец «Живучий».
Не имея возможности из-за пробоины, пожара и повреждения управления продолжать бой, начальник дивизиона, приказав «Живучему» и «Жаркому» оказать возможную поддержку «Пруту», сам на «Лейтенанте Пущине» повернул в Севастополь; его потери составили семь убитых и 11 раненых.
В этот момент, около 7 ч 10 мин, «Прут» находился в 25 милях нас от Херсонесского маяка. Еще ночью, получив приказание держаться до рассвета в море и затем возвращаться в Севастополь, «Прут» знал из ряда радио о начале войны и о том, что ему с утра предстоит ставить у Севастополя минное заграждение. По-видимому, осведомленный из тех же радио о присутствии в море дозорных миноносцев, которые должны были поддержать его в случае появления неприятеля, командир «Прута»{30} в целях предупреждения возможной ночной встречи с 4-м дивизионом решил отойти дальше в море, рассчитывая с рассветом вернуться к Херсонесскому маяку. Последнее подтверждается его курсом, который наблюдался миноносцами утром и который был проложен непосредственно на маяк.
Около 7 ч утра, озабоченный, по-видимому, донесшимися до него отзвуками канонады, командир «Прута» решил напомнить о себе, дав радио, что он находится в точке 44° 34′ N и 33° 1′ Ost. Радио это, принятое и расшифрованное штабом командующего в 7 ч 16 мин, не вызвало никаких распоряжений. Весьма вероятно, что «Прут» узнал о «Goeben», только обнаружив его в непосредственной близости уже после встречи последнего с дозорным дивизионом[23].
В 7 ч 35 мин «Goeben», зайдя с правого борта «Прута», открыл по нему огонь. Распознав «Goeben», «Прут» поднял стеньговые флаги. Сигнальщик одного из ближайших наблюдательных постов, приняв за дальностью расстояния стеньговый флаг за белый флаг сдачи, сообщил об этом на центральную станцию службы связи: «Goeben» стреляет в «Прут». На «Пруте» поднят флаг о сдаче».
Несколько минут спустя с «Лейтенанта Пущина», уже повернувшего в Севастополь, было получено радио: «Goeben» обстреливает «Прут». Помочь не могу, имею повреждения».
В 7 ч 56 мин пост Феолент сообщил, что «Прут» горит.
Ошибочное сообщение поста о сдаче вызвало со стороны командования радио «Пруту». «Если положение безвыходное, топитесь и уничтожьте секреты».
Горящий «Прут» в это время открыл кингстоны и подорвал дно. «Goeben», прекратив стрельбу, послал к «Пруту» миноносцы, которые, подойдя к уже тонущему заградителю, подняли из воды командира и часть команды{31}.
Попытка «Живучего» и «Жаркого» оказать помощь «Пруту» успех» не имела, так как «Goeben» находился вблизи «Прута». Впрочем, часть команды последнего на двух шлюпках успела отойти под берег и здесь была позже принята вышедшей в море подводной лодкой «Судак»{32}.
В 8 ч 40 мин «Прут» скрылся под водой. До 10 ч утра «Goeben» продолжал оставаться в видимости постов, после чего удалился на SW.
За этот период времени, начиная с 8 ч, командование последовательно получило извещения о следующих действиях неприятельских судов:
1. В 8 ч 05 мин. О появлении турецкого корабля перед Новороссийском{33}.
2. В 8 ч 20 мин. О приходе в Новороссийск крейсера «Breslau» и о последовавшей бомбардировке обоими кораблями порта и нефтяного городка{34}.
3. В 9 ч. О постановке ночью в Керченском проливе крейсером «Breslau» минного заграждения, на котором взорвались утром два парохода{35}.
4. В 9 ч 30 мин. О бомбардировке крейсером «Гамидие» Феодосии, результатом чего был пожар железнодорожного депо и складов в порту{36}.
5. В 10 ч 40 мин. О появлении крейсера «Breslau» в виду Керчи{37}.
6. В 10 ч 45 мин. О проходе неприятельского крейсера из Феодосии по направлению к Ялте{38}.
7. В 13 ч 50 мин. О появлении крейсера типа «Гамидие» перед Меганомом и Алуштой и уничтожении им парусного судна{39}.
8. В 17 ч. О потоплении крейсером типа «Гамидие» у мыса Меганом русского парохода{40}.
К этому следует добавить еще оставшуюся неизвестной для русского флота постановку в ту же ночь турецким заградителем «Нулуфер» минного заграждения перед Севастополем (60 мин) и потопление им же русского парохода, встреченного на обратном пути в Константинополь{41}.
22
Автор, видимо, допускает вольное цитирование, заменяя устаревшие термины более современными. В дореволюционном российском флоте торпеда называлась «самодвижущейся миной». (
23
Адмирал Эбергард в своих объяснениях на вопрос, были ли приняты меры, чтобы известить «Прут» о приближении «Goeben» и дать ему возможность куда-либо укрыться, отвечал, что были даны радио: «5 ч 25 мин. Морси. Война началась», 5 ч 25 мин. Вскрыть пакеты 4Ш». В этих пакетах был план заграждения и фарватер. которым «Прут» мог пройти под защитой батарей. Но он почему-то оказался настолько далеко в море, что в 7 ч 35–50 мин был расстрелян «Goeben» вдали от батареи.