Зимин А.А. Опричнина Ивана Грозного
Александр Александрович Зимин и его книга "Опричнина Ивана Грозного"
Первое издание этой книги увидело свет в 1964 г., когда советская историческая наука делала первые шаги к освобождению от тяготевшего над ней идеологического гнета, обязывавшего к униформизму мышления. Тогда же делались попытки отойти от непременной в конце 30-х — первой половине 50-х годов идеализации Ивана Грозного и его любимого детища опричнины, так восхищавшей «вождя и учителя народов СССР», который ориентировался на пример Грозного[1].
Александр Александрович Зимин (22.11.1920-25.11.1980)[2] создавал эту книгу так, как жил и работал в начале 60-х годов — страстно и увлеченно. «Опричнину, — вспоминал он позднее, — я писал на одном дыхании. Целиком. Сполна (вероятно, в полгода)». Он боялся не успеть издать ее в то краткое время полуосвобождения от прежних сталинистских догм, которое было названо «оттепелью». И он, как и все историки, творившие в 40-50-е годы, испытал на себе тлетворное влияние догм. «Ослиная шкура прилипает к телу, и отдирать ее приходится с кровью», — признавался он значительно позднее[3]. Однако ему это делать было тем легче, что вся его жизнь и творчество были пронизаны духовной свободой[4].
База для исследования об опричнине уже существовала. Еще для «Очерков истории СССР» в начале 50-х годов он дорабатывал текст П. А. Садикова, написанный до Великой Отечественной войны[5]. А после этого прошло много лет работы в архивах, много лет напряженных исканий истины — разгадки этого странного и, по мнению, одних бессмысленного, по мнению других, — чрезвычайно плодотворного государственного переустройства страны — обнародованных в серии его собственных[6] и чужих[7] публикаций. В статьях об истории государственного аппарата, составе Земского собора 1566 г. или об отдельных личностях, например, таком выдающемся деятеле, как Филипп Колычев, Зимин, ученик С.В. Бахрушина, а соответственно и «внук» В.О. Ключевского, показал себя их достойным преемником. Он унаследовал от них то уважение и интерес к человеческой личности, которые были присущи литературе и исторической науке XIX в. Вслед за В.О. Ключевским, глубоким и проницательным психологом, горький скептицизм которого скрывал трепетную любовь не просто ко всему человечеству, но и конкретным людям, жадное и пристальное внимание к каждому из них — царю и его последнему холопу, боярину и приказному дьяку, и С.В. Бахрушиным, которому принадлежит целая галерея блистательных и проникновенных характеристик русских исторических деятелей, A.A. Зимин с живым сочувствием и вдумчивостью относился к каждому герою своих сочинений.
За три года до издания «Опричнины» увидела свет первая из будущей шеститомной серии книг[8] — «Реформы Ивана Грозного». В ней, как и в «Опричнине», автор реализовал свое представление о том, что позднее назвал «прагматическим подходом»[9], который предполагает комплексное изучение источников (в данном случае это оказались летописи, акты, писцовые, среди них и неопубликованные ярославская и рузская, разрядные, вкладные и др. книги) и «повествовательность»[10] (изложение материала в хронологической последовательности), свойственную трудам великих предшественников A.A. Зимина — Карамзина, Соловьева и Ключевского. Так же написано и исследование об опричнине. Автор впервые в советской историографии последовательно излагает события опричного времени, ход войн и дипломатических переговоров, заседаний Боярской думы и Земского собора 1566 г., действия палачей и мучения жертв. Но дело не только в этом. Главная особенность этого исследования — в его универсальности. Полноте источниковой базы и разностороннему анализу источников соответствует и интерес историка ко всем сторонам жизни Руси эпохи опричнины[11]. Впервые в советской науке полноправными членами историографического процесса, а не только объектами критики с «марксистско-ленинских позиций» выступили зарубежные коллеги, в том числе и русские эмигранты. Их подход, явно отличавшийся от советского и дореволюционного русского, позволял увидеть в опричнине те грани, которые ускользали от взгляда, направленного лишь в одну сторону.
Концепция опричнины, ее корни и характер определены A.A. Зиминым гораздо точнее, чем его предшественниками. Несмотря на глубокое уважение к В.О. Ключевскому[12] и С.Б. Веселовскому[13], которых он ставил чрезвычайно высоко и искренне почитал, он отказался от их идеи о бессмысленности опричнины. Не присоединился он и ко взгляду С.Ф. Платонова о целесообразности и прогрессивности опричнины для развития русской государственности, поддержанному впоследствии в советской исторической науке[14]. Отказался он и от теории советской историографии о борьбе боярства и дворянства.
1
Сталин отчетливо выразил это в беседах с Н.К. Черкасовым в 1940 и 1947 гг. Запись последней см.: Московские новости. 7.VIII. 1988. С. 8; См. подробнее: Кобрин В.Б. Вождь и царь // Там же; Он же. Посмертная судьба Ивана Грозного // Знание — сила. 1987. № 8. С. 54–59.
2
Александр Александрович Зимин. Библиографический указатель. Сост. В.И. Гульчинский. М., 2000.
5
Зимин А. А., Садиков П. А. Внутренняя политика в 60-х — первой половине 80-х годов XVI в. Опричнина //Очерки истории СССР. Период феодализма. Конец XV — начало XVII в. М., 1955. С. 391–310. Этому предшествовали рецензия на сборник работ П.А. Садикова «Очерки по истории опричнины» (Изв. АН СССР. Сер. ист. и филос. Т. VIII. М., 1951.) и статья в энциклопедии (БСЭ. Изд. 2. М., 1952. Т. 31. С. 91–92).
6
Зимин А.А. Преобразование центрального государственного аппарата в годы опричнины // Исторические науки. 1961. № 4; Он же. Земельная политика в годы опричнины (1565–1572 г.) // ВИ. 1967. № 12; Он же Земский собор 1566 г. // ИЗ. 1962. Кн. 71. Он же. «Хозяйственный кризис» 60-х — 70-х годов XVI в. и русское крестьянство // Материалы по истории земледелия и крестьянства. Сб. V. М., 1963. Он же. Митрополит Филипп и опричнина // Вопросы истории религии и атеизма. М., 1963. Сб. И; Id. Oprićnina Ivan Groznyjs in der historischen Literatur //Jahrbuch für Geschichte der UdSSR und der volksdemokratischen Länder Europas. 1963. Bd. 7.
7
Прежде всего, формальных или фактических учеников Зимина — С.М. Каштанова и В В Кобрина (Каштанов С.М. К изучению опричнины Ивана Грозного // ИСССР. 1963. № 2; Кобрин В.Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // АЕ за 1959 г. М., 1960; Он же. Состав опричного двора Ивана Грозного. АКД; М., 1960).
8
В нее позднее вошли «Россия на пороге нового времени» (М., 1972), «Россия на рубеже XV–XVI столетий» (М., 1982), «В канун грозных потрясений» (М., 1986), «Витязь на распутье» (М., 1991).
10
Кобрин В.Б. Александр Александрович Зимин. Ученый. Человек // ИЗ. 1980. Т. 105. С. 300.
11
За пределами его внимания осталось лишь воздействие опричнины на развитие отечественной культуры и менталитета, лишь отчасти затронутое в его работе об исторических песнях.
12
Значение В.О. Ключевского он понимал очень отчетливо. К его творчеству он обратился еще в 1941–1943 гг., в конце 40-х годов сделал обзор его архива и начал подготовку к публикации его сочинений (Зимин A.A. Архив В.О. Ключевского//ЗОР ГБЛ.Вып. 12. М., 1961. С. 76–86), в 1956 1959 г. он опубликовал «Курс русс кой истории», подготовленной по рукописи с исправлениями самого В.О. Ключевского.
13
Зимин A.A. Степан Борисович Веселовский // БСЭ. Изд. 2. М., 1952. Т. 7. С. 544. Он же. Несравненный Степан Борисович // Отечественная культура и историческая мысль XVIII–XX веков. Сб. статей и материалов. Брянск. 1999. С. 199–211.
14
Итоги изучения опричнины подводились не раз: С.Ф. Платоновым в 1923 г., С.В. Бахрушиным и И.У. Будовницем — в 1947, С.Б. Веселовским в 1944 (издано в 1963 г.). Подробнее см.: Назаров В.Д. Опричнина в контексте современной историографической ситуации (заметки и размышления) // Спорные вопросы отечественной истории XVI–XVIII вв. Тезисы докладов и сообщений первых чтений, посвященных памяти A.A. Зимина. Москва, 13–18 мая 1990 г. М., 1990. Вып. II. С. 193–198. Хорошкевич А.Л. Опричнина и характер Русского государства в советской историографии 20-х — начала 30-х годов // ИСССР. 1991. № 6. С. 85–100.