Уходя от нас и благословив меня, о. Нектарий задержал мою руку в своей руке и засмеялся своим детским смехом:
— А вы все это непременно запишите!
Вот и записываю»411.
Старчество отца Нектария в Оптиной Пустыни
С 1905 г. старец Иосиф, преемник о. Амвросия, стал часто прихварывать и видимо ослабевать. В мае, после серьезной болезни, он сложил с себя должность скитоначальника, и Святейший Синод назначил о. Варсонофия на эту должность, связанную, по оптинским обычаям, и со старчеством. Отец Варсонофий, волевая, яркая личность, являлся также носителем особой благодати Божией.
Отец Нектарий, всегда стремившийся жить незаметно, уступил ему — своему в действительности ученику — первенство.
Через пять-шесть лет старец Варсонофий, вследствие интриг и клевет, был переведен из Оптиной Пустыни настоятелем Голутвинского монастыря, находившегося в полном упадке. Через год схиархимандрит о. Варсонофий преставился.
На нем исполнились слова апостола Павла о том, что во все времена, как и в древности, так и теперь, рожденные по плоти гонят рожденных по духу (Ср.: Гал. 4, 29). С уходом из Оптиной о. Варсонофия о. Нектарий не мог уклониться от старчества и волей-неволей должен был его принять. Он, надо думать, пытался достигнуть того, чтобы его освободили от этого послушания. Вот как об этом повествует, со слов очевидцев, монахиня Нектария.
Когда его назначили старцем, он так скоморошничал (юродствовал), что его даже хотели сместить, но один высокой духовной жизни монах сказал:
— Вы его оставьте, это он пророчествует.
Теперь все то сбывается, что он тогда прообразовывал. Например, наденет халатик на голое тело, и на ходу сверкают у него голые ноги: в 1920-1922 гг. у нас даже студенты, курсистки и служащие ходили на службу босые, без белья или в пальто на рваном белье. Насобирал разного хламу, камешков, стеклышек, глины и т. д., устроил крохотный шкафчик и всем показывает, говоря:
— Это мой музей.
Теперь там музей. Взял фонарик электрический, спрятал его под рясу, ходил по комнате и от времени до времени сверкает им:
— Это я кусочек молнии с неба схватил и под рясу спрятал.
— Да это же не молния, а просто фонарь! — говорили ему.
— А, догадались!
Вот и теперь время от времени делает он нам свои небесные откровения, но, по великому своему смирению, весьма редко и по великой нужде.
О первых шагах старчествования о. Нектария записала монахиня Таисия со слов Елены Александровны Нилус, жившей несколько лет в Оптиной Пустыни и хорошо знавшей о. Нектария.
Батюшка о. Нектарий был духовным сыном старца о. Иосифа, преемника батюшки о. Амвросия и его же, о. Иосифа, духовником. Принимал он в хибарке покойных своих старцев о. Амвросия и о. Иосифа, где и стал жить сам. Но по глубокому своему смирению старцем себя не считал, а говорил, что посетители приходят, собственно, к батюшке о. Амвросию в его келлию, и пусть келлия его сама говорит с ними вместо него. Сам же о. Нектарий говорил мало и редко, и притом часто иносказательно, как бы полуюродствуя. Часто давал что-нибудь, а сам уходил, оставляя посетителя одного со своими мыслями. Но этот молчаливый прием в обвеянной благодатью келлии величайшего из Оптинских старцев, где так живо ощущалось его личное присутствие как живого, эти немногие слова его смиренного заместителя, унаследовавшего с даром старчества и его дар прозорливости и любви к душе человеческой, это одинокое чтение и размышление оставляли в душе посетителя неизгладимое впечатление.
Был случай, когда посетил о. Нектария один протоиерей- академик.
— Что же я мог ему сказать? Ведь он ученый, — рассказывал после сам Старец. — Я и оставил его одного в батюшкиной келлии. Пусть сам Батюшка его и научит.
Протоиерей же, в свою очередь, горячо благодарил Старца за его прием. Он говорил, что, оставшись один, обдумал всю прошлую свою жизнь и многое понял и пережил по-новому в этой тихой старческой келлии.
Но не всех принимал Старец таким образом. С некоторыми он много и очень оживленно говорил, поражая собеседника своими многими и всесторонними знаниями. В этих случаях он оставлял свою манеру немного юродствовать. После одной из таких бесед его собеседник, также протоиерей с академическим образованием, поинтересовался:
— Какой Батюшка академии?
Еще в другой раз о. Нектарий имел разговор с одним студентом об астрономии.
— Где же Старец окончил университет? — полюбопытствовал этот последний.
К началу старчествования относится запись инокини М., духовной дочери митрополита Макария, к которому ее направили Оптинские старцы. Митрополит же переслал ее рукопись в редакцию «Троицкого слова». Воспроизводим эту запись.