Рукописное житие так кончается: «Отче святый! Ты ныне обитаешь в райских чертогах и ненасытимо наслаждаешься хлебом небесным, пролей о нас молитву перед Царем царей, не предай чад твоих челюстям вражиим, будь нам помощником в страшные смертные минуты и представь нас Лицу Всевышнего, да и мы соединим с ликующим гласом твоим наши слабые гласы и удостоимся с трепетом прославлять в вечные веки Триипостасного Бога, славимого всею вселенною. Аминь».
Иеросхимонах Лев — великий старец129
Первый приснопамятный Оптинский старец родился в городе Карачеве Орловской губернии и в святом крещении наречен был Львом. В миру он вращался в купеческом быту и служил приказчиком в пеньковом деле. Он возил пеньку для сбыта на дальние расстояния, делая большие разъезды. Однажды он подвергся нападению от волка, который вырвал у него из ноги огромный кусок тела. Будучи необычайно сильным и смелым, юноша Лев засунул кулак в глотку волка, а другой рукой сдавил ему горло.
Обессиленный волк упал с воза. Отец Лев прихрамывал после этого всю жизнь.
Сметливый и в высшей степени способный приказчик во время этих переездов сталкивался с представителями всех классов общества, он хорошо освоился с манерами и бытом каждого из них. Этот опыт пригодился ему в годы его старчествования, когда к нему приходили и раскрывали ему душу самые разнообразные люди, знатные и незнатные.
Начало монашеской жизни о. Лев положил в Оптиной Пустыни, но потом перешел в Белобережскую пустынь, где в то время настоятельствовал известный афонский подвижник о. Василий (Кишкин)130. Вскоре о. Лев принял монашеский постриг с именем Леонида. Здесь он прошел искус обучения монашеским добродетелям: послушанию, терпению и всем внешним подвигам. В 1804 г. о. Леонид стал преемником о. Василия. Еще до назначения своего настоятелем о. Леонид прожил некоторое время в Чолнском монастыре, где встретился с учеником старца Паисия Величковского о. Феодором и стал его преданным последователем. Старец Феодор стал обучать о. Леонида высшему монашескому деланию, этой «науке из наук и искусству из искусств», как зовется подвиг непрестанной молитвы, посредством которой происходит очищение сердца от страстей. В описываемое время о. Леонид также встретился с инспектором Орловской семинарии игуменом Филаретом, будущим митрополитом Киевским, и имел с ним духовное общение. Это обстоятельство имело для Старца значение в его последующей жизни.
Как только о. Леонид был назначен настоятелем Белобережской пустыни, о. Феодор перешел к нему на жительство. Впоследствии оба подвижника во многих скитаниях прожили совместно от 15 до 20 лет. Под руководством о. Феодора о. Леонид достиг высоких духовных дарований.
В Белых Берегах о. Феодора постигла продолжительная болезнь, после которой построили ему уединенную келлию в лесной глуши, в двух верстах от обители, где он и поселился с о. Клеопой, о котором читатель знает из предыдущего131. К этим великим подвижникам вскоре присоединился и сам о. Леонид, сложивший с себя звание настоятеля в 1808 году. Здесь в пустынном безмолвии он принял келейно пострижение в схиму и наречен был Львом. Как уже известно из предыдущего жизнеописания о. Феодора, он перешел в Новоезерский монастырь, откуда митрополит Амвросий перевел его в Палеостровскую пустынь. Там он провел три скорбных года и в 1812 г. переселился в Валаамский монастырь. Здесь его встретили о. Клеопа и о. Леонид, которые ранее его переселились туда же.
Около шести лет прожили великие старцы в Валаамском скиту, где им вначале жилось хорошо, как об этом писал о. Феодор: «Взаправду можно похвалиться милосердием Божиим, на нас недостойных явленным: привел нас в место безмолвное, спокойное, от человеков удаленное, молвы свобожденное». Тамошний юродивый Антон Иванович сказал: «Торговали хорошо». То есть привлекли мудростью и смирением многих братий, которые к ним стали ходить за духовным руководством. Им удалось спасти от глубокого отчаяния келлиарха о. Евдокима132, который, исполняя внешние подвиги, не мог справиться с такими страстями, как гнев и пр. Старцы указали ему истинный путь к отверзению сердца, и он понял смиренную науку отцов, начал смиряться, возрождаться и впоследствии сам стал учителем братии. Имена Феодора и Леонида всегда были на его устах. Игумен монастыря о. Иннокентий вознегодовал, что старцы отняли у него его ученика, и обратился с жалобой к Петербургскому митрополиту Амвросию. В результате старцы были оправданы, а игумену было сделано строгое внушение. Но, зная человеческую природу, старцы побоялись оставаться на Валааме, в особенности после посещения монастыря князем Голицыным. После этого старцы перебрались в Александро-Свирский монастырь.
129
В этой главе автор пересказывает житие старца Льва по кн.: Первый великий старец Оптинский иеромонах Леонид (в схиме Лев). Шамордино, 1917. —
130
Иеромонах Василий (Кишкин, † 1831) подвизался в Ильинском скиту на Афоне, в Нямецком монастыре, строитель Белобережской пустыни в 1800- 1804 гг. —
132
Иеромонах Евдоким († 1829), в схиме Евфимий, впоследствии духовник Валаамского монастыря. —