В течение 25 лет Петр Васильевич с неослабевающей любовью трудился над песнями. Этот труд сопровождал его всюду; он корпит над песнями и в симбирской деревне Языкова, и на водах за границею. А было от чего охладеть! Сам способ его работы — установление идеального текста песни с подведением всех вариантов — требовал неимоверной усидчивости и крайне утомительного напряжения мысли: работа подвигалась черепашьим шагом. Добро бы еще он мог, по мере накопления материала, беспрепятственно выпускать его на свет, но при тогдашних цензурных условиях это оказалось невозможным. Через 12 лет после первого замысла о печатании дело не подвинулось ни на пядь; в 1844 г. брат Иван Васильевич писал ему из деревни в Москву: «Если министр будет в Москве, то тебе непременно надобно просить его о песнях, хотя бы к тому времени и не возвратили экземпляров из цензуры. Может быть, даже и не возвратят, но просить о пропуске это не мешает. Главное, на чем основываться, — это то, что песни народные, а что весь народ поет, то не может сделаться тайною, и цензура в этом случае столько же сильна, сколько Перевощиков над погодою. Уваров верно это поймет, также и то, какую репутацию сделает себе в Европе наша цензура, запретив народные песни, и еще старинные. Это будет смех во всей Германии... Лучше бы всего тебе самому повидаться с Уваровым, а если не решишься, то поговори с Погодиным»277. Наконец в 1848 г., после многих хлопот, удалось напечатать 55 духовных стихов в «Чтениях в Обществе истории и древностей российских». К этим стихам Киреевский предпослал предисловие. «Русские песни, — говорил он здесь, — можно сравнить с величественным деревом, еще полным силы и красоты, но уже срубленным: бесчисленные ветви этого дерева еще покрыты свежей зеленью, его цветы и плоды еще благоухают полнотою жизни, но уже нет новых отпрысков, нет новых завязей для новых цветов и плодов. А между тем прежние цветы уже на некоторых ветвях начинают сохнуть. Уже много из прежних листьев и цветов начинают облетать или глохнуть под бледной зеленью паразитных растений»278.
Киреевский объясняет, что в его собрание вошли только песни старинные, настоящие; те, на которых сказалось влияние городской моды, исключены. Кроме того, были напечатаны еще в «Московском сборнике» в 1852 г. в первом выпуске четыре песни и во втором выпуске двенадцать песен. Таким образом, при жизни Киреевского свет увидела только всего 71 песня из нескольких тысяч им собранных. Как раз после 1848 г. очень усилилась строгость в отношении печатания памятников народного творчества. «Великому печальнику Древней Руси», как называл Петра Васильевича Хомяков, не удалось завершить того дела, на которое он положил все свои силы.
После его смерти его сотрудник Якушкин приступил к разбору его бумаг и заметил страшный недочет: по крайней мере, двух или трех стоп бумаги, исписанной песнями, не оказалось. «Потом я узнал, что сверх этой страшной потери, — пишет Якушкин, — пропало еще множество бумаг покойного Петра Васильевича, оставленных в Москве». А потом Якушкин был оттерт от этой работы, драгоценное собрание попало в бесконтрольное ведение Бессонова, и если бы Киреевский, пишет его биограф Гершензон, «мог, встав из гроба, увидеть, как издал Бессонов, он, может быть, пожалел бы, что не все пропало».
Вот перечень содержания этого сборника (1860-1870): «Песни, собранные П. В. Киреевским». Первая часть.
Вып. 1. Песни былевые. Время Владимирово. «Илья Муромец — богатырь-крестьянин».
Вып. 2. «Добрыня Никитич, богатырь боярин. Богатырь Алеша Попович. Василий Казимирович — богатырь дьяк».
Вып. 3. Богатыри: Иван Гостиный сын, Иван Годинович, Данило Ловчанин, Дунай Иванович и др.
Вып. 4, дополнительный. Богатыри Илья Муромец, Никита Иванович, Поток, Ставр Годинович, Соловей Будимирович и др.
Вып. 5. Новгородские и Княжеские.
Вып. 6. Песни былевые исторические: «Москва. Грозный царь Иван Васильевич».
Вып. 7. «Москва. От Грозного до Петра».
Вып. 8. «Русь Петровская. Государь царь Петр Алексеевич».
Вып. 9. «XVIII век в русских исторических песнях после Петра I».
Вып. 10. «Наш век в русских исторических песнях».
Кроме того, в сборнике Бессонова «Калики перехожие»279 около одной пятой части взято из собрания Киреевского. И, как уже было сказано, в конце прошлого века были обнаружены в архивном шкафу «Общества любителей... древностей» бытовые народные песни, собранные Киреевским, которые вошли в позднейшие издания.
279
Калики перехожие: Сб. стихов и исслед. П. Бессонова. М., 1861. Вып. 1-6. —