– Я не собирался и не собираюсь нарушать наши договорённости, – произнёс я. – Это твоя гвардия и твой город. Никогда не стремился управлять кучей людей, которые хотят всего, громко жалуются и тихо ненавидят друг друга.
– Это делает тебе честь, – благодарно кивнул мне Комнин. – Но мне нужны гарантии.
– Надо было требовать их ДО того, как согласился на поднятие, – улыбнулась Эстрид.
Стратиг посмотрел на неё очень нехорошим взглядом, а затем посмотрел на меня, с нотками опаски в глазах.
– Будет тебе гарантия, – ответил я. – Пакт вот такого образца…
Я перекинул ему Пакт Душного-Савола в первой редакции, с изменением одной стороны, разумеется. Мне действительно не хочется влезать во всю эту суету с градостроительством и обязательствами Комнина – пусть трахается со всем этим сам.
Некрохимероид, как его обозвал этот нейроинтерфейс, внимательно прочитал пакт и кивнул.
– Мне нравится это, – произнёс он.
– Наши былые отношения меня устраивали полностью, – сказал я. – Сохраним же их в первозданном виде.
– Да, так будет правильнее, – улыбнулся стратиг. – Дайте мне мои доспехи и оружие!
– Сухой, Скучной – позаботьтесь, – приказал я.
Правитель Адрианополя ушёл с двумя немёртвыми.
– Эстрид, нас прервали, – произнёс я. – Так что там с солнечными циклами?
– Ровно десять лет, если верны мои познания в астрологии, – ответила Эстрид. – Тоже прочитал, за что тебе дали характеристики?
– Ага, – ответил я, размышляя над открытой информацией.
Значит, кто-то в последний раз маялся такими игрищами с альбедо и мертвецами… четыреста сорок лет назад, но разумного некрохимероида создавали аж девятьсот сорок лет назад. А тут вылезаем мы с Эстрид и переворачиваем игру!
– Идут! – сообщил Пападимос, стоящий на дозоре.
Всё, пора давать по сусалам беспокойным оборотням.
– Все по позициям! – приказал я. – Сарынь на кичку! Оружие к бою!
Глава вторая. Все сутулые собаки попадают в корейский ресторан
Смерть – это не самое худшее, что может произойти с человеком.
//Фема Фракия, г. Адрианополь, 13 августа 2021 года//
Вспышка и раскат выстрела.
– Ха-ха, сука! – опустил я мушкет. – Ну как, оно?!
Оборотень, полезший на стену за некромантским телом, упал на нашей стороне. Свинец, вперемешку с серебром – это адская смесь. Я проверял, серебро действует на оборотней как жесточайший аллерген, вызывающий гиперчувствительность немедленного типа,[4] если верить результатам реакции серебряного порошка и крови оборотня.
Стреляя в супостата свинцово-серебряной дробью, я рассчитываю, минимум, на анафилактический шок,[5] чтобы он нахрен задохнулся, сукин сын!
– Перезаряди, – попросил я Гнетую.
Немёртвая приняла у меня мушкет и отдала свой.
Положение у нас, конечно, невыгодное. На стену я никого ставить не рискнул, потому что сдёрнут – как пить дать. Поэтому встречаем паскуд только во внутреннем дворе, благо, эти сволочи тратят время на перелезание через стену, что позволяет нам напичкать ушлёпков свинцом и серебром!
– Давай, сука, иди сюда! – заорал я, вскидывая мушкет.
Остальные тоже стреляли, даже Эстрид. Скандинавская дева-некромантка безбожно мазала, лишь краешком задевая свои мишени, но даже этого хватало, чтобы падающие на мой дворик оборотни испытывали массу новых ощущений.
Анафилактического шока, увы, у раненых оборотней не случалось, но зато ублюдки сильно страдали и быстро теряли боеспособность от действия серебра.
Серебро оказалось не таким бесполезным, хотя я сомневался, что оно подействует достаточно быстро. Но скорость реакции серебра с живым мясом была стремительной, поэтому расправиться с этими сутулыми собаками было даже легче, чем изначально планировалось.
– Папандреу, Нудной! – выкрикнул я, когда всё было, вроде бы, закончено. – Штыки примкнуть – добить шерстяных пидарасов!
Немёртвые извлекли штыки из ножен и направились на добивание своих жертв.
Вяло ползающие оборотни пытались оказать сопротивление, но мушкет имеет длину около метра двадцати, а со штыком вообще все метр сорок, поэтому немёртвые кололи с безопасного расстояния и уничтожили этих тварей за считаные минуты.
– Так будет с каждым, уёбки!!! – провозгласил я. – Слышите меня?! Я приду за каждым!!!
Но оборотни закончились, точнее, прекратили попытки ворваться к нам и перевернуть игру. Пусть они животные, но не до конца.
4
Гиперчувствительность немедленного типа – это немедленная (20–30 минут) аллергическая реакция организма на некое вещество, вызывающая целый шквал неприятных процессов, связанных с иммунной системой жертвы, которые могут закончиться смертью. Если не углубляться в детали, гиперчувствительность немедленного типа, также известная как гиперчувствительность I-го типа, возникает из-за выделения организмом жертвы иммуноглобулинов Е-класса, в качестве ответной реакции на вещество, к которой жертва очень чувствительна. Если чувствительности нет, то нихрена не происходит, а если есть, то, в самом хреновом раскладе, может начаться анафилактический шок.
5
Анафилактический шок – это аллергическая реакция немедленного типа, проявляющая себя по-всякому, но, в основном, в виде резкого падения давления, головокружения, слабости, отёков на месте проникновения аллергена, спазмов бронхов, асфиксии, головной боли и, естественно, панического страха. Если у человека, переживающего всё это внезапное дерьмо, нет панического страха, то у него, поистине, стальные яйца. А, ещё, при анафилактическом шоке иногда человек непроизвольно писяется и какается, что нормально в таком состоянии. Вот взять, например, аллергию на арахис. Это действительно проблема, есть люди, которых может насмерть угандошить эта небольшая хрень, которая очень неудачно попадает в горло, где и начинается отёк, физически удушающий жертву. В популяции аллергия на арахис встречается не так часто, но одно время в странах, где у людей слишком дохрена свободного времени, была целая «эпидемия» аллергии на арахис. СМИ распиарили реальную проблему настолько качественно, что некоторые люди начали верить в то, что эта аллергия именно у них, хотя, на самом деле, её нет, но признаки аллергической реакции у этих ипохондриков возникали, потому что они истово в это верили. На этом нюансе, к слову, иногда срабатывает эффект плацебо, когда пациента убеждают, что дали ему настоящее лекарство, хотя на деле он выпил аскорбинку, но всё равно получил от этого некий положительный эффект (статистика не подтверждает значимых лечебных эффектов плацебо, поэтому, уважаемые читатели, можете считать плацебо галимой хуйнёй, как гомеопатию и уринотерапию). С аллергией на арахис почти так же, только наоборот – аллергические реакции хоть иногда и проявляются, но ненадолго и не так выраженно, как при реальном анафилактическом шоке от аллергии на арахис у реально больных людей.