Таким образом, в книге освещаются основные моменты в развитии римского ораторского искусства и рассматриваются основные риторические произведения, преимущественно в историко-литературном плане. Именно такой видели свою задачу авторы предлагаемого труда, предпринятого с такой подробностью впервые в отечественном литературоведении.
Глава первая
Первые шаги римского ораторского искусства
От доцицероновского периода развития римского ораторского искусства история сохранила нам много имен ораторов, значительно меньше сведений о них, довольно большое количество фрагментов и ни одной целой речи. Поэтому о римском красноречии в эту эпоху приходится судить по фрагментам, которые дошли до нас в произведениях позднейших авторов (например, Авла Геллия, Плиния Старшего, Макробия и др.), по отзывам об ораторах и их деятельности в различных сочинениях и письмах античных писателей. Особую ценность среди источников, откуда можно почерпнуть сведения о красноречии республиканского Рима, помимо сохранившихся фрагментов, представляют обзоры и очерки по истории и теории римской риторики, содержащиеся, в первую очередь, в ораторских трактатах Цицерона («Брут», «Об ораторе», «Оратор»), и в «Образовании оратора» Квинтилиана.
Кроме того, представление о красноречии этого периода в известной степени пополняют высказывания римских историков, а также пересказы речей и сами речи, которые они любили влагать в уста описываемых героев. Однако источники эти не могут считаться надежными, так как оценки, содержащиеся в них, субъективны, а речи — неподлинны. Впрочем, ведь даже речи Цицерона дошли до нас не в том виде, в каком он их произносил, а после дополнительной авторской литературной обработки, и еще Буассье справедливо заметил, что ни одной подлинной речи оратора времен республики у нас нет, и мы не можем знать точно, как звучало римское красноречие в эту эпоху[1]. Сохранившиеся фрагменты речей ораторов времен республики кратки и разрозненны. По ним не всегда можно составить суждение о языке и стиле того или иного оратора, однако, благодаря связи красноречия с жизнью Рима того времени, они живо воспроизводят странички римской истории, и в этом заключается их непреходящая ценность.
Цицерон не случайно начинает свою историю римского ораторского искусства в «Бруте» (52–60) с перечисления имен знаменитых политических деятелей времен республики. Он никогда не видел и не читал их речей, но тот факт, что они играли роль в политической жизни Рима, заставляет его предполагать, что они были красноречивы.
Началом римского красноречия следует считать, по-видимому, III век, так как именно им датируются первые записанные речи, которые знал Цицерон. И, хотя до II века речей было записано очень мало, к этому времени в Риме уже укоренилась традиция публичных выступлений в сенате и народном собрании. Судебная речь также существовала значительно раньше, чем она стала частью литературы: институт адвокатуры, а, следовательно, и судебная речь функционировали в республике в III в. до н. э., так как известен закон Цинция 204 г. до н. э., который запрещал плату адвокатам. Кроме того, существовал еще один тип речей, имевшихся во времена Цицерона в зафиксированном виде, — это надгробные речи, похвальные слова, произнесенные над гробом умершего знатного родственника, которые относились уже к третьему виду красноречия — показательному. Они зачастую были полны лестного домысла или просто вымысла, перекочевывающего оттуда в произведения анналистов. Цицерон вспоминает о них в «Бруте» недобрым словом: «Из-за этих похвальных слов наша история полна ошибок, так как в них написано многое, чего не было: и вымышленные триумфы, и многочисленные консульства, и даже мнимое родство» (62)[2].
1
Boissier G. Tacite. Paris, 1903, p. 89, note. См. также: Цицерон, «Брут», 164, 205–206 (замечания о речах Красса и Сульпиция).
2
Цитаты из риторических трактатов Цицерона даются по изд.: Цицерон, Марк Туллий. Три трактата об ораторском искусстве. М., «Наука», 1972. Пер. Ф. А. Петровского, И. П. Стрельниковой, М. Л. Гаспарова. Под ред. М. Л. Гаспарова.