К нему подкатил автомобиль, Фланаган открыл дверцу и мрачно спросил, не выходя из машины:
— Ну, что скажешь, полководец?
— Знаешь, Фланаган, произошла ошибка, — произнес Алекс, переходя на шепот.
— Не может быть! — издевательским тоном бросил Фланаган. — Не надо! Не надо меня огорчать!
— Ты намерен шутить? — спросил Алекс. — Может, все же послушаешь, что там произошло?
— Ради всего святого, Фланаган, — срывающимся голосом пропищал Мак-Кракен, — перестань паясничать! Говори то, что надо сказать, и уезжаем отсюда. — Тревожно осмотрев улицу, он добавил: — Насколько мне известно, здесь каждую минуту может появиться коп!
— Наш славный шеф полиции. Наши «Старые железные нервы»[6], — усмехнулся Фланаган.
— Не могу себе простить, что ввязался в это дело, — хрипло произнес Мак-Кракен и спросил: — Итак, Алекс, в чем дело?
— Все очень просто, — ответил Алекс, — я рассчитал горение фитиля на два часа, но за это время произошло испарение лигроина.
— Испарение? — протянул Сэм. — Что это за штука такая «испарение»?
— Он у нас образованный парень, этот Алекс. Ну прямо студент. Знает кучу мудреных слов. Теперь послушай меня, тупоголовый грек! Гений эффективных действий! Безголовый сукин сын! И как я мог доверить подобному кретину поджог дома? Ведь ты способен только мыть посуду в дешевой забегаловке! Александр! — сказал Фланаган и плюнул Алексу в физиономию.
— Ты не должен так говорить, — сказал Алекс, вытирая лицо. — Я старался, как мог.
— И что же нам теперь делать? — взвыл Мак-Кракен? — Кто-нибудь может мне сказать, что нам теперь делать?
Фланаган резко наклонился вперед, схватил Алекса за воротник и, притянув к себе, прошипел ему прямо в лицо:
— Слушай меня, Александр. Слушай внимательно. Сейчас ты вернешься в этот дом и подожжешь его. На сей раз ты подожжешь дом как следует! Ты все понял?
— Да, — ответил Алекс дрожащим голосом. — Конечно, я все понял, Фланаган. Тебе совсем не обязательно отрывать мой воротник. Послушай, рубашка обошлась мне в восемь долларов…
— На этот раз ты будешь поджигать дом без всяких фитилей, — сказал Фланаган и для большей убедительности сильнее затянул воротник рубашки. — Почтишь пожар, так сказать, своим личным вниманием. И чтобы никаких испарений! Ты меня хорошо понял?
— Да, — ответил Алекс. — Я понял тебя, Фланаган, очень хорошо.
— Если что-нибудь опять пойдет не так, тебя запекут в пироге, — пригрозил Фланаган, устремив взгляд своих маленьких светлых подловатых глаз прямо в зрачки Алекса.
— Ну почему ты не отпускаешь воротник? — прохрипел Алекс — он уже начал задыхаться. — Эта рубашка стоила мне…
— Как мне хочется врезать тебе в брюхо! — сказал Фланаган.
Еще раз плюнув Алексу в лицо, он отпустил воротник рубашки и тычком оттолкнул от себя его голову.
— Послушай, Фланаган… — возмущенно пискнул Алекс и попятился назад, едва устояв на ногах.
Дверца машины захлопнулась.
— Поехали, Сэм, — бросил Фланаган, откидываясь на спинку сиденья.
Автомобиль рванул с места. Алекс вытер лицо дрожащей ладонью.
— О Господи! — прошептал он и двинулся по темной лужайке к еще более темному дому.
Тишину ночи нарушило чириканье воробья, и Алекс едва не заплакал под сенью столь мирных деревьев.
Оказавшись в доме, Алекс повел себя весьма деловито. Первым делом он поднялся на второй этаж, где с прошлого раза оставил ведра с лигроином, и перетащил их вниз по два за ходку. Затем он сорвал все драпировки с окон первого этажа и сложил их кучей в дальнем конце коридора, протянувшегося вдоль всей стены дома. После этого он сдернул холщовые чехлы с мебели и бросил их поверх драпировок. Алекс не поленился спуститься в подвал, чтобы принести оттуда картонные коробки из-под яиц, наполненные древесной стружкой. Когда он высыпал стружки на драпировки и чехлы, куча в конце коридора достигла высоты семи футов. Он работал решительно и быстро, разрывая ткань в том случае, если она легко поддавалась, и передвигаясь по ступеням лестницы бегом. На нем было тяжелое пальто, и он обильно потел, чувствуя, как струйки пота стекают под воротник рубашки. Алекс пропитал лигроином всю мягкую мебель и вылил десять галлонов жидкости на кучу, которую он воздвиг в коридоре. От острого запаха лигроина у него свербило в носу. Алекс отступил на пару шагов и с удовлетворением окинул взглядом плоды своего труда. Если и теперь ничего не получится, подумал он, то этот дом не сожжешь даже в доменной печи. Когда он закончит подготовку и приступит к делу, в домике Литлуортов станет очень жарко. На сей раз ошибки быть не должно. Алекс взял метлу, отломал рукоятку и обмотал ее конец тряпками. Он макал этот факел в ведро до тех пор, пока тряпки не пропитались настолько, что лигроин стал стекать с них на пол широкой струей. Тихонько насвистывая мелодию песни «В старом городе сегодня будет жарко», Алекс широко распахнул окно в противоположном от кучи тряпья и стружек конце коридора. Коридор был узким и длинным. Окно от погребального костра отделяло по меньшей мере тридцать пять футов.
6
Намек на фрегат «Конститьюшн», прославившийся во время войны за независимость и получивший прозвище «Старые железные бока», или «Железнобокий». До настоящего времени в составе кораблей ВМС США под номером 1. На вечном приколе в гавани г. Бостона.