Во Введении Р.Н. Рахимов высокомерно разбрасывается насчёт предшественников такими определениями: «компилятивность, а также некоторые неверные оценки характера башкирской конницы», «приняла характер юбилейных публикаций», «заметно, особенно в региональной историографии, влияние уже сложившейся мифологии», «здесь им повторяются ошибки советской историографии», «описательный подход исключил концептуальное осмысление событий», «вместе с изучением истории в этом направлении одновременно конструируются мифы», имеют в основном компилятивный характер, изобилуют ошибками историографии прошлых лет», «появились плагиаторские работы… без ссылок».
В 2013 году выпущена энциклопедия «Военная история башкир». Рахимов Р.Н. обозначен в ней автором множества энциклопедических статей, в ряде случаев далеко за временными рамками исследуемого им века. Причём, в 51 статье нет ссылок ни на источники, ни на труды предшественников, что вызывает законный вопрос об истинных авторах этих сведений[198]. Узнаю в них сокращённые и чуть-чуть перефразированные статью д.и.н., профессора М.А. Бикмеева об участии башкир в Великой Отечественной войне 1941-45 гг. и десяток своих о башкирах в войнах России XVI–XVII вв. В связи с этим, на ум приходит известная русская пословица «На воре и шапка горит». Считая нападение лучшей защитой, госп. Рахимов в 2014 г. в монографии «На службе у «Белого царя» под эгидой РИСИ на 26-й странице обвиняет нас … в плагиате. Ответим коротко: В научно – популярной книге «Северные амуры в Отечественной войне …» 2000 года издания имеется 179 сносок, вынесенных в конец книги и 39 сносок внутри текстов. В том числе и на уважаемых А.Н. Усманова 11 раз и А.З. Асфандиярова 2 раза. А в конце книги имеются весьма положительные рецензии д.и.н. С.Ф. Касимова, к.и.н. Ю.В. Калашникова и д.ф.н. А.А. Ахмадеева. В научно – популярном издании «Братство по оружию. 1812 год», сданном в набор 21.09.2007 года имеется уже 188 ссылок, вынесенных в конец книги и 219 – внутри текстов. В том числе, на профессоров А.Н. Усманова 13 раз и А.З. Асфандиярова 2 раза. Упоминаемый им Н.А. Троицкий о башкирах – «северных амурах» не писал. А четвёртый, у кого мы, якобы списали без ссылок, – госп. Рахимов Р.Н. начал заниматься башкирами только в 2008 году! До этого он занимался историей Уфимского пехотного полка, а до него – историей тептяр. К тому же, Список литературы состоит из 82-х предшественников и сборников документов, а не из 4-х, из которых мы якобы составили свою научно-популярную книгу. Обвинять ВАКовский «Военно-исторический журнал» Минобороны России, который почти год проверял нашу статью 2001 года «Северные амуры в сражениях с наполеоновским нашествием» на плагиат и достоверность, в том, что он напечатал плагиат – это уже наглость безграничная. Как и требовать с художественно-литературного журнала «Бельские просторы», что он обязательно должен был напечатать наши двухстраничные ссылки к статье «Братство по оружию. Об участии башкир в Отечественной войне 1812 года на ее начальном этапе. Россия – Башкортостан: 450 лет вместе» в литературном журнале в 2006 году.
В первом параграфе первой главы новой книги Рахимова опять без ссылок на источники или многочисленные труды предшественников появляется вот такое утверждение: «В начале XVII в., в состав государства вошли северо-восточные роды, ранее подвластные сибирскому хану Кучуму»[199]. А в трудах минимум трёх отцов-основателей темы, докторов исторических наук из Башкортостана утверждается, что процесс вхождения башкирских родов был завершён в XVI веке. Причём, со ссылками на документы – первоисточники.
Боевое содружество партизана Дениса Давыдова с башкирами показано Федором Глинкой в стихах “Партизан Давыдов”[200]: «…Идет за шумными французскими полками И ловит их как рыб – без невода, руками. Его постель – земля, а лес дремучий – дом. И часто он с толпой башкир и с казаками, И с кучей мужиков и конных русских баб. Как вихорь, как пожар, на пушке, на обозе, И в ночь, как домовой, тревожит вражий стан». И ему можно верить, ведь это свидетельство непосредственного очевидца событий. Правда, в отряде Давыдова была одна сотня Тептярского полка во главе с шефом полка. Но Фёдор Глинка правильно отнёс тептяр к башкирам, ведь тептярское сословие возникло из обедневших башкир, лишившихся вотчинных земель, а вместе с ней и прав ясачных башкир. Да и кандидат исторических наук Янгалин А. М. подтверждает, что по фактам того времени среди тептяр известно о наличии только 25–30 % татар. Большую половину тептярских полков составляли обезземеленные башкиры, а оставшуюся часть татары, чуваши, мари, мордва, удмурты[201]. И профессор Асфандияров А.З. подтверждает различный этнический характер сословия тептяр: «По этническому составу среди тептярей башкир, татар, чувашей м.п. было 93895 душ, мари – 23152 души, удмуртов 6499 душ м.п. Тептяри, включённые в войско, по вероисповеданию состояли из 802 душ христиан (0,6 %), 103744 душ мусульман (77,54 %), 29256 душ м.п. язычников» (21,86 %)[202]. А Рахимов в том же первом параграфе утверждает: «В конце XVIII в. тептяри – татары составляли 40 % от общего числа; марийцы – 38 %, чуваши – 18 %; удмурты, башкиры, мордва – 4 %»[203]. Не зря он это утверждение опять даёт без всяких ссылок, потому-что у него получается почти двойное несовпадение с процентами в трудах старейших историков Республики Башкортостан. У Янгалина мусульмане, то есть башкиры с татарами составляют, минимум: 51+25(30) = 76–81 %., у Асфандиярова – 77,54 %. А у Р.Н. Рахимова, максимум: 40+4 = 44 %. В угоду чьим-то амбициям, он в десять с лишним раз занизил число тептяр из башкир и сильно преувеличил число тептяр из татар и марийцев.
198
Рахимов Р.Н. Энциклопедические статьи / Военная история башкир: энциклопедия. С. 59, 94, 95, 98, 103, 108, 109, 119, 125, 127, 128, 133, 152, 154, 182, 241, 250, 268, 286, 293, 297, 300, 301, 302, 317, 318, 319, 324, 325, 326, 327, 335, 350, 352, 353, 363, 377, 378, 379, 382.
202
Асфандияров А.З. Кантонное управление в Башкирии (1798–1865 гг.). Уфа: Китап. 2005. С. 188 // ЦГИА РБ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 6333. Л. 287, 410, 413.