Это напоминает место на круче над Днепром, намеченное Шевченко, пушкинские пейзажи типа «Кавказа», финальное И пусть… в «Брожу ли я вдоль улиц шумных…», а по корабельной и властной линии — пейзаж, набрасываемый в «Скупом рыцаре»:
Читал я где-то, Что царь однажды воинам своим Велел снести земли по горсти в кучу, И гордый холм возвысился — и царь Мог с вышины с весельем озирать И дол, покрытый белыми шатрами, И море, где бежали корабли <…> Мне все послушно, я же — ничему; Я выше всех желаний; я спокоен; Я знаю мощь мою: с меня довольно Сего сознанья…[394]
На убедительную завершенность серии работает и спиральный принцип развертывания: море — суша — пейзаж с видом на реку.
Проблема рассмотренного фрагмента (и поэмы в целом) — в типичном для избранного жанра балансировании между личным, лирическим, и общественным, эпическим[395]. В случае Ахматовой это означает настойчивые попытки на уровне содержания слить свое нарциссическое «я» с фигурой рядовой страдалицы, а на уровне стиля — сочетать привычную риторику цитатной недосказанности с установкой на прямую фиксацию ужасных в своей простоте фактов. Попытки эти можно считать удавшимися лишь наполовину: несмотря на отточенность маскировочной техники, они видны мало-мальски вооруженным глазом[396].
Журнал «Весы» в биографии Чуковского
Историки журнала «Весы» не придавали особого значения сотрудничеству в нем К. Чуковского, хотя в статье об этом журнале К. М. Азадовского и Д. Е. Максимова он упомянут среди тех, чьи «устные сообщения и разъяснения», в свое время записанные Д. Е. Максимовым, использовались при ее написании[398]. Однако в ней имя Чуковского упоминалось лишь в числе тех, кто выступал в «Весах» «на скромных ролях»[399].
Между тем почти каждое выступление К. Чуковского в «Весах» становилось некоторым литературным событием, причем не всегда в желательном для него смысле. Например, его язвительная статья о «Книге отражений» И. Анненского «Об эстетическом нигилизме»[400] больно задела автора, и Чуковский позднее горько о ней сожалел[401]. Однако две другие его публикации — «Циферблат Г. Бельтова» (о книге Г. В. Плеханова «За двадцать лет») и «Хамство во Христе» (о книге А. С. Волжского-Глинки «Из мира литературных исканий»)[402] оставили заметный след в истории «Весов», особенно статья о Плеханове, где автор выступал изобретателем специального прибора — марксометра, способного измерять классовую роль того или иного писателя или поэта.
Эти статьи вызвали горячее одобрение Брюсова, который 16 октября 1906 года писал Чуковскому: «А в „Весы“ пишите нам, если только для вас это интересно, — больше, больше, больше! <…> Кто же, кроме Вас, может разбирать для нас писателей вроде Плеханова или Волжского. Мы к ним и приступить не умеем!»[403] Действительно, статьи Чуковского раздвигали тематический диапазон критических выступлений «Весов», и он сам чрезвычайно дорожил этим сотрудничеством, считая его хорошей школой для себя как журналиста, о чем в письме Брюсову от 12 марта 1906 года писал: «Это у меня провинциальная газетная привычка — писать длинно. „Весы“ для меня — чрезвычайно полезная школа…»[404]
Особенно кстати пришелся «Весам» Чуковский своими критическими выступлениями против переводческой деятельности Бальмонта. В первой статье — «Русская Whitmaniana»[405] — он подверг разгромной критике не только его переводы стихов американского поэта, но и бальмонтовскую статью об Уолте Уитмене. Выступлению Чуковского предшествовала отрицательная рецензия Валерия Брюсова на книгу Бальмонта «Стихотворения» (СПб., 1906)[406]. Он не случайно горячо поддержал «поход» Чуковского против бальмонтовских переводов и даже предлагал ему расширить фронт атаки, давая такой, например, совет: «Можно бы, например, разобрать переводы Бальмонта из Шелли, там есть штучки получше»[407]. Отметим попутно, что Чуковский не преминул воспользоваться советом Брюсова, и спустя год появилась следующая его статья о переводах Бальмонта «В защиту Шелли»[408].
Точно так же, помещая письмо гражданской жены Бальмонта Елены Цветковской в защиту поэта[409], Брюсов помогал Чуковскому в подготовке ответа ей, в итоге его вторая статья — «О пользе брома»[410] — получилась едва ли не более яркой, чем первая.
394
О пушкинском «превосходительном покое» см.:
Чисто изобразительно ахматовский
395
Финал «Эпилога» написан размером и строфикой (правильным 4-ст. амфибрахием с парными мужскими рифмами), напоминающими о пушкинском «Узнике» (тюремная лирика) и некоторых балладах (эпика), зловещие сюжеты которых тоже вращаются вокруг смерти, пыток и казней, а строфика полностью или частично та же; ср. «Три песни» и «Лесной царь» (из Гёте) Жуковского, «Иван Сусанин» Рылеева, «Песнь о вещем Олеге» Пушкина, «Три пальмы» Лермонтова, а также «Василий Шибанов» и «Князь Михайло Репнин» А. К. Толстого. Из лирики релевантны также: «Сон на море» Тютчева, с его исключительно мужскими окончаниями (
И нас за могильной доскою, За миром явлений, не ждет ничего, — Творца оправдает могила его. И если загробная жизнь нам дана. Он, здешний, вполне отдышавший И в звучных, глубоких отзывах сполна Все дольное долу отдавший, К предвечному легкой душой возлетит, И в небе земное его не смутит.
396
Как заметил В. Ф. Марков в своем отклике на первую, мюнхенскую, публикацию поэмы (1963), помимо того что «стихи слабые, не на уровне лучшего у Ахматовой», налицо «эгоцентричность, занятость собой» (из письма Г. П. Струве к Р. Н. Гринбергу от 4 января 1965 г. (см.:
397
За замечания и подсказки я благодарен Дмитрию Быкову, Роману Войтеховичу, Н. В. Королевой, О. А. Лекманову, Н. Н. Мазур, Л. Г. Пановой и О. А. Проскурину.
398
401
Подробнее см.: «Я почувствовал такую горькую вину перед ним…» / Вступит, заметка, публ. и коммент. И. Подольской // Вопросы литературы. 1979. № 8. С. 299–306 (в публикацию включены отрывки из дневника Чуковского, письма И. Ф. Анненского С. А. Соколову-Кречетову от 11 октября 1906 г. и Т. А. Богданович И. Ф. Анненскому от 25 января 1909 г.);
403
Переписка В. Я. Брюсова и К. И. Чуковского / Вступ. заметка, публ. и коммент. А. В. Лаврова // Контекст-2008. Историко-литературные и теоретические исследования. М.: ИМЛИ РАН, 2009. С. 303.
405
Весы. 1906. № 10. С. 43–45. Републикацию см.:
407
Письмо Брюсова Чуковскому от 16 октября 1906 г. // Переписка В. Я. Брюсова и К. И. Чуковского. С. 303.
409