Поясним: «цензорские трёшки» — это презрительное наименование сумм, выплачиваемых редакциями за просмотр цензорами материалов.
К донесению приложен обширный «альтернативный проект» Положения. Хотя руководитель Мурманского управления настроен и более решительно, об окончательной ликвидации ведомства в нём речи не идёт, что и понятно: целая армия цензоров лишилась бы своей работы. «Замена аббревиатуры „Главлит СССР“ на „ГУОТП СССР“ вряд ли улучшит, на наш взгляд, отношение к нашим органам», — меланхолически добавляют мурманские цензоры.
Серьёзные возражения мурманчан вызвала «Примерная форма договора органа Главного управления (…) с издательствами, редакциями средств массовой информации, другими организациями» (она хранится в этом же деле), где, в частности, говорится: «Издательство (или редакция, выставка и др.) предоставляет право Главному управлению рассматривать (консультировать) предназначенные к опубликованию (или показу) материалы издательства (…) в целях выявления в них сведений, составляющих государственную тайну, и других сведений, подлежащих защите от разглашения». Той же «Примерной формой» предусмотрена такса за полистную оплату работы сотрудников управления «из расчёта 4-х рублей (в гг. Москве и Ленинграде) и 3-х рублей (в других городах страны) за учётно-издательский лист рассмотренного материала» (указываются и соответствия: например, 120 м киноплёнки соответствует один учётно-издательский лист и т. д.).
Альтернативные предложения мурманских цензоров — вполне в духе «перестроечного» времени — дают выход предпринимательской энергии цензоров, превращая их учреждение в своего рода «кооператив»:
«О применении хозрасчёта. Упразднение предварительного контроля, устанавливаемая Законом о печати ответственность редактора за разглашение государственных тайн, за разглашение закрытых сведений позволяет перейти на договорные отношения с издательствами и редакциями. При этом редакция должна решать, какие материалы (статья, передача) или издания (книга, брошюра и т. п.) и какие ограничения требуют нашей консультации и разъяснений. Оплата наших услуг редакциями и издательствами должна производиться не сдельно (за лист), а повремённо (договорная сумма за месяц), поскольку учесть все консультации невозможно. Хозрасчётные доходы могут пополняться за счёт регистрационного сбора и штрафов, взимаемых с издателей (редакций).
Проект обсуждён и одобрен коллективом управления.
Начальник Мурманского управления Егоров»[190].
«22 ноября 1991 г.
Ликвидационное дело.
Министерство печати и массовой информации РСФСР.
Об упразднении органов ГУОТП СССР и образовании органов Государственной инспекции
Во исполнение постановления Совета министров РСФСР от 25 октября 1991 г. „По вопросу Государственной инспекции по защите свободы печати и массовой информации РСФСР“
ПРИКАЗЫВАЮ:
Упразднить территориальные управления Главного управления по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации при Совете Министров РСФСР. (…) Образовать на базе упраздняемых территориальных управлений региональные органы Государственной инспекции по защите свободы печати (…) в следующих городах: Москва, Санкт-Петербург, Тверь, Воронеж, Самара, Ростов-на-Дону, Екатеринбург, Новосибирск, Иркутск, Владивосток, Петропавловск-Камчатский.
Министр М. Полторанин»[191].
В этом же деле (последнем, завершившем деятельность цензуры) имеется «Акт об основных материальных ценностях, числящихся и имеющихся в наличии в Управлении…» и ряд описей документальных материалов, названия которых достаточно красноречивы. Например: «Опись уничтоженных секретных дел за 1941–1991 гг.».
На этом можно было поставить точку в двухсотлетней истории российской цензуры, если бы события последних лет не породили чувства неуверенности и тревоги. Вот история, недавно приключившаяся с автором. Речь в ней пойдёт о так называемой «архивной цензуре», которая по своему характеру и анекдотичности мало чем отличается от «свергнутой» в 1991 году.