Автор его, как мы видим, даже благодарит Оруэлла за «искренность», но одновременно сообщает о «разрыве отношений». Дальнейшие контакты с ним «Интернациональной литературы» (как и любые другие из Советского Союза) с этого времени становятся невозможны, тем более что и самому главному редактору журнала, инициатору переписки с Оруэллом, виднейшему знатоку западноевропейской литературы и одному из крупнейших шекспироведов Сергею Сергеевичу Динамову (1901–1939) оставалось занимать этот пост (да и вообще жить) недолго: в 1938 году он подвергся аресту, а ещё через год погиб в ГУЛАГе (скорее всего, расстрелян).
Вторая половина письма Оруэлла Динамову производит на первый взгляд странное впечатление. И в самом деле, в 1937 году (год-то какой!) английский писатель пишет в редакцию московского, следовательно «коммунистического», журнала, посылает только что вышедший свой роман «The Road to Wigan Pier», в котором изображена тяжёлая жизнь шахтеров Ланкшира и Йоркшира в период депрессии (видимо, именно поэтому он и заинтересовал редакцию), и вместе с тем сообщает о себе такие вещи, которые исключают публикацию этого романа в журнале. Очевидно, Оруэлл, справедливо опасаясь, что такая публикация может иметь нежелательные последствия для главного редактора, решил предупредить его — выражаясь на современном жаргоне, не захотел его «подставить»; кроме того, писатель, отличительными чертами характера которого всегда были беспредельная честность и прямота — как в сложных жизненных обстоятельствах, так и в творчестве, — не хотел, как он сам пишет, «представлять себя в ложном свете». В этом, видимо, проявилось и английское джентльменство.
Об участии Оруэлла в испанских событиях в конце 1936-го — начале 1937 года написано уже немало, да и сам он рассказал об этом в книге «Памяти Каталонии», очерке «Вспоминая войну в Испании» и других произведениях. Суть дела сводится к тому, что, занимая антифашистские позиции, исповедуя придуманный им «демократический социализм», Оруэлл вместе с женой отправился в Испанию. Прибыл он в Барселону, формально не будучи связан ни с одним органом печати, как «свободный журналист», и записался, надо сказать — более или менее случайно, в ряды милиции «ПОУМ» (POUM — Partido Obrero de Unificacion Marxista — Рабочая партия марксистского единства). Он принимал участие в боевых действиях, был ранен, но вскоре по указке Коминтерна, получившего на сей счёт инструкции из Москвы, барселонские рабочие полки ПОУМ (так же, как и некоторые части анархистов и других «инакомыслящих») были объявлены «троцкистскими» и поставлены вне закона республиканским правительством. Членов ПОУМ стали называть «пятой колонной», «изменниками», даже «фашистами». Начались массовые аресты, бессудные зверские казни, что, в частности, нашло отражение в романе Э. Хемингуэя «По ком звонит колокол». Оказалось, что для промосковски настроенных коммунистов эти антифашистские массовые движения были страшнее и ненавистнее, чем фалангисты Франко вместе с итальянскими и германскими лётчиками (так же, как некогда был «для Ватикана страшнее не атеист, а усомнившийся католик»). Руководители развязанной кампании действовали по модели тех политических процессов, которые как раз в это время проходили в Москве.
Только что оправившемуся от тяжёлого ранения Оруэллу каким-то чудом удалось избежать участи многих иностранных волонтёров, сражавшихся в рядах республиканской армии (в том числе и англичан), и с огромным трудом перебраться во Францию. Впечатления, полученные им в Испании, а несколько позже — знакомство с материалами политических процессов в СССР и другими документами заставили его резко изменить свою позицию, в определённой степени расстаться с прежними иллюзиями, столь распространёнными в среде западной интеллигенции… В статье «Почему я пишу» (1946 год) он так сформулировал свою позицию: «Испанская война и другие события 1936–1937 годов нарушили во мне равновесие; с тех пор я уже знал, где моё место. Каждая всерьёз написанная мной с 1936 года строка прямо или косвенно была против тоталитаризма»[145]. Можно сказать, что результатом и последствием идейного кризиса, который испытал Оруэлл в эти годы, и стало создание романов «Ферма зверей» и «1984», принёсших ему всемирную славу.
Второй известный нам эпизод «знакомства» с Оруэллом произошёл спустя почти десять лет — в 1946 году. В архивном фонде Иностранной комиссии ССП сохранилось четырёхстраничное дело под названием «Справка о книге Джорджа Оруэлла „Ферма зверей“» с грифом «Хранить постоянно» и без подписи автора[146].
145
Цит. по послесловию В. Недошивина в кн.: Оруэлл Д. Эссе. Статьи. Рецензии. Т. 2. Пермь. 1992. С. 303.