Тридцать лет спустя император Византии был вынужден пойти на компромисс с монофизитами, сильными в восточныx провинцияx Империи. Текст, Генотикон, или указ о единстве, был сочтен неприемлемым Папой, который отлучил Патриарха Константинопольского Акакия, вызвав раскол между двумя Церквями, который длился более тридцати лет. Этот факт ускорил отождествление Папы Римского с пространством Запада.
В этом контексте папа Геласий I в 495 году отправил известное письмо императору Анастасию, в котором он предложил один из самых успешных политических тезисов Средневековья: зов двух мечей. Одним словом, признание превосходства pontifical auctoritas над potestas regia, когда дело доходит до выполнения обязательств всей политической власти, которые, согласно Геласию I, были не чем иным, как достижением моральных целей, предложенных самой церковью.
Эти подходы собрали и укрепили наследие Льва I, тщательно переформулировав доктрину папского первенства в Церкви и продвигая независимость духовенства от императоров. Спустя столетие после Геласия I другой папа, Григорий I Великий (590–604), систематически продвигал программу, которую его предшественники уже начали по частям. В руках этого понтифика такая программа включала три важные строки.
Первый – интеллектуал, в котором были собраны наследие святого Августина и некоторые аспекты греческой философии. Второй – доктринальный принцип, который включал независимость от Византийской империи, первенство папы в Риме, Италии, где он работал над созданием «вотчины Святого Петра», и на Западе, где он распространял принципы политического августинизма, то есть право духовной власти предлагать цели власти королей.
И третий – духовный и пастырский, который способствовал появлению епископата, менее озабоченного властью и богатством и более внимательного к обязанностям своего служения.
Они были указаны самим Григорием Великим в Regula pastoralis, тексте, который стимулировал действия людей, которые знали, как совместить аскетическую и созерцательную жизнь монаха с евангелизационной деятельностью миссионера в задаче обращения людей в pомано-германскиx королевствах Европы[79].
Задача, которую взяли на себя папство VI века, и в частности Григорий Великий, для обращения совести, включала три основные целевые группы: крещеные члены Римской церкви, ариане и язычники.
Последние составляли обширную группу, состоящую как из провинциальных римлян из сельского мира, до которых еще не дошло послание епископов, так и из германцев, поселившихся в старой Империи, которые принесли с собой свой собственный пантеон и набор верований от анимистического персонажа. Уровень адресатов делал нецелесообразным включение в проповедь обращения, проповедуемой Церковью, результаты богословских и интеллектуальных дебатов IV и V веков. Они были синтезированы в начале V века святым Августином, истинный создатель доктрины которую католическая церковь сочтет правильным.
В трех основных областях: таинства Троицы, с определением характеристик каждой из трех личностей и их роли в истории спасения; отношения между благодатью, природой и свободой воли, опосредованные первородным грехом; и начало богословия таинств и чистилища – упрощение христианского послания, распространяемого миссионерами, погрузило христианство в процесс фольклоризации и германизации.
Помимо передачи идеи о том, что такое послание было частью более высокой цивилизации, христианство включало, прежде всего, два фундаментальных аспекта: декларацию личной веры в основные тайны религии и визуальные и ментальные инструменты того же самого через мироздание, культ святых, оформление некоторых таинств и совершение мессы. Что касается первого, то миссионеры предложили Символ веры в том виде, в каком он был сформулирован на Никейском соборе в 325 году[80].
То есть вера в бога – Tворца мира и людей; в некоторых прародителей, которые, совершив первородный грех, потеряли рай, но способствовали милосердию самого Бога, который, когда пришло время, воплотился во Христа.
Он, претерпев смерть на кресте, искупил человечество и своим воскресением предоставил ему решающее доказательство своей власти над смертью и, в конечном счете, надежду на индивидуальное воскресение каждого человека, а вместе с тем и возможность вечной жизни. Это утверждение веры было поддержано и развито с помощью трех инструментов. Первый – культ святых, мужчин и женщин, ведущих образцовую жизнь, начиная с мучеников, которые предпочли смерть отречению от своих верований.
79
L'autel de la “Confession de Saint-Pierre”, chœur de la basilique Saint-Pierre comportait une ouverture, la fenestella confessionis, permettant aux pèlerins de voir les reliques de l'apôtre.
80
McCormick, M. (2005): Orígenes de la economía europea. Viajeros y comerciantes en la Alta Edad Media. Barcelona, Crítica. Noble, Th. F.X. (ed.) (2006): From roman provinces to medieval kingdoms. Nueva York, Routledge.