При этом, вопреки сложившемуся мнению, Россия не собиралась присоединять дунайские княжества, о чем свидетельствует требование Николая I главнокомандующему 2-й армии И.И. Дибичу «очистить» княжества после создания там системы управления. Позиция России была направлена на объединение Молдавии и Валахии. В 1829—1834 гг. русская администрация во главе с П.Д. Киселевым способствовала ликвидации таможенных границ и принятию фактически одинаковых для обоих княжеств Органических регламентов.
Одним из важных компонентов Восточного кризиса 1820-х гг. стала русско-персидская война. Без объявления войны 28 июля 1826 г. 60-тысячная иранская армия вторглась в Закавказье и начала движение на Тбилиси, стремясь вернуть потерянные по Гюлистанскому 1813 г. мирному договору территории. Но армия шаха была остановлена, а к концу августа русская армия под командованием А.П. Ермолова[8] очистила территорию Закавказья и перенесла боевые действия на территорию Ирана. В апреле 1827 г. началось активное наступление русских войск в Восточной Армении: в начале июля пала Нахичевань, в октябре – Эривань. В октябре 1827 г. русская армия взяла вторую столицу Ирана – Тавриз – и двинулась к Тегерану.
22 февраля 1828 г. русский посол А.С. Грибоедов подписал Туркманчайский мирный договор, по которому к России отошли Нахичеваньское и Эриваньское ханства. Иран уплачивал 20 млн руб. контрибуции, а русские купцы получили преимущества свободной торговли в Иране. Был решен вопрос о свободном плавании русских судов по Каспию, тогда как Ирану было запрещено держать там военный флот. Была также разрешена свобода переселения армян в Россию, чем воспользовались около 135 тыс. человек. В 1828 г. из вновь присоединенных ханств была образована Армянская область с русским административным управлением, тогда как Западная Армения продолжала находиться в составе Турции. Таким образом, первая треть XIX столетия завершилась включением в состав России после ряда русско-иранских и русско-турецких войн почти всей Грузии, Азербайджана и Восточной Армении.
Вершиной дипломатических успехов России стал турецко-египетский конфликт 1832—1833 гг. Добившийся еще в 1811 г. автономии для Египта в составе Турции, к началу 1830-х гг. Мухаммед-Али провел ряд реформ и существенно расширил границы своего правления. В 1832 г. он восстал против Порты, разбил в декабре османские войска, создав тем самым угрозу Стамбулу. Султан Махмуд II обратился за помощью к европейским государствам, но ему помогла только Россия. В феврале 1833 г. в Босфор прибыла русская военная эскадра, а вскоре в окрестностях Стамбула высадился 30-тысячный корпус А.Ф. Орлова. Англия и Франция также направили в проливы свои корабли, и дипломатам трех стран удалось добиться примирения между египетским пашой и султаном. Весной 1833 г. Египту была передана Сирия, но паша признавал свою зависимость от султана.
Перед выводом русских войск из Турции 8 июля 1833 г., Орлов подписал Ункиар-Искелесийский союзный договор с Портой на восемь лет, согласно которому помимо подтверждения нерушимости Андрианопольского договора обе стороны обязались оказывать друг другу помощь в случае нападения на них. В случае нападения на Россию Турция освобождалась от военной помощи, но обязывалась закрыть проливы для прохождения военных судов всех стран, кроме России.
Однако этим турецко-египетский конфликт не разрешился. Когда в 1939 г. султан отстранил Мухаммеда-Али от должности паши Египта, тот собрал армию и в нескольких сражениях разгромил войска султана. Султан в очередной раз обратился за помощью к европейским странам. В итоге благодаря стараниям Англии двухсторонний русско-турецкий договор был заменен системой коллективной опеки России, Англии, Пруссии и Австрии. Лондонская конвенция от 15 июля 1840 г. предусматривала коллективную помощь султану и гарантировала целостность Османской империи. Был объявлен принцип «нейтрализации» черноморских проливов, куда в мирное время не допускались иностранные военные корабли. 2-я Лондонская конференция в июле 1841 г., к которой присоединилась Франция, окончательно поставила Босфор и Дарданеллы под общеевропейский контроль и свела на нет все дипломатические достижения России в этом вопросе.
Современные исследователи до сих пор не могут вразумительно объяснить действия словно бы ослепшей российской дипломатии, отказавшейся от прежнего принципа: режим проливов – дело, относящееся исключительно к компетенции России и Турции, и согласившейся на их закрытие для военных кораблей всех стран, в том числе и собственных. Ведь эта формула, впервые появившаяся в Англо-турецком договоре 1809 г., выражала идеальную в британских глазах конструкцию – российский флот следует запереть в Черном море. В ходе переговоров российский представитель согласился на закрытие проливов только в мирное, а не военное время, что и было зафиксировано в Договоре 1840 г. Великобритания дважды (в 1853 и 1878 гг.) с санкции султана вводила свои боевые корабли в Дарданеллы и Босфор. Так что они оказались закрыты лишь для российской стороны.
8
Николай I вскоре сменил на посту командующего подозреваемого в связях с декабристами Ермолова И.Ф. Паскевичем.