Стадию Зарождения этих учений и через четыре месяца обрел стабильную концентрацию внимания на Идаме. Затем он перешел на практику Стадии Завершения и через три месяца достиг стадии тепла в этих йогах. Он обрел контроль в практиках этих двух ступеней тантры. Затем Мачиг передала ему свое учение — цикл практик Чод Махамудры, в которых он тоже обрел силу и хранил их в сердце.
Тоднен Самдубу исполнилось шестнадцать лет, и он по указанию матери решил совершить практику затворничества на горе Шампо Канг. Вместе с тремя сопровождающими он прожил на горе месяц, когда ранним утром их посетила Мачиг, магическим образом переместившись через пространство. На утренней заре они стали готовить вещи, необходимые для ритуала Ганапуджи. Она передала ему на горе полные посвящения пяти богинь Дордже Пагмо и пяти Будд созерцания, а также силу вдохновения линии передачи практики и писаний, раскрыла сокровищницу устной передачи и истоки этой линии. Мать и сын пребывали вместе на горе в течении семи дней. Мачиг благословила своей силой это место и пещеру для практики. Оно впоследствии стало местом даков и дакини. Тоднен Самдуб пережил видение своей матери как Дордже Пагмо. Выпал дождь из цветов, в небесах сияли радуги и были слышны звуки божественной музыки. Она покорила духа горы и обязала его не препятствовать и помогать в практике ее сыну. Она призвала одну дакини по имени Дримема из семейства Падма и обязала ее заботиться о пропитании сына. Она указала ему жить на этой горе в течении тринадцати лет, совершая практику созерцания, пока его физическое измерение, восприятие и мышление не трансформируются в переживание Божественного дворца Идама, пока ум не изменится в видении чистого мира Пробужденных существ и он не обретет неподвижность сознания в этих практиках. Дакини Дриме-ма была обязана заботиться о его пропитании в течении всего периода пребывания в горном уединении. Затем Тоднен Сам-дуб вошел в огромную пещеру для созерцания, место своего долгого одиночества. Закрыв вход, Мачиг своей магической силой воспарила в небеса вместе со свитой из дакини и пустилась в обратный путь на Медную Гору.
Прошло три месяца практики Тоднена Самдуба в уединении, когда однажды он почувствовал голод и жажду. "Что-то долго не видать дакини, которая должна заботиться обо мне. Это место имеет силу благословения матери, поэтому мне удалось протянуть так долго", — подумал он. Тоднен Самдуб большую часть времени проводил в состоянии самадхи и фактически не нуждался в большом количестве твердой пищи Сила энергии места благоприятствовала ему, питая физическое тело.
"Как бы не умереть здесь от голода", — забеспокоился он: На рассвете Тоднен Самдуб вышел из пещеры, сел на большой круглый камень и стал выполнять сеанс практики на открытом воздухе. Как только первый луч света восходящего солнца стрелой озарил цепь горных вершин, в пространстве перед ним возникло видение дакини пылающе-красного цвета. Она источала сияние и силу. Дакини протянула ему чашу с переливающимся напитком внутри.
Что это? — спросил он.
Выпей это, йогин, и ты доведешь до конца свою практику, — отвечала дакини.
Тоднен Самдуб приник губами к нектару. Он был чудесного вкуса, и, казалось, вобрал в себя все чудесные ароматы мира;
Он обладал сотнями вкусов и оттенков, наполнял все тело чувством великого блаженства. Его привязанность к материальной пище улетучилась совсем.
"Наверное, она дакини Мудрости. Нужно рассказать ей о моих видениях и опытах созерцания и попросить совета", — подумал Тоднен Самдуб. Дакини поняла его мысли и отвечала ему: "Ты не должен обсуждать со мной свою практику созерцания на стадии достижения тепла, я должна лишь поддерживать твое тело. Это указание Мачиг. Я не твой наставник, и поэтому стадию тепла со мной обсуждать ты не можешь. Спрячь свои открытия в сокровищнице дхарматы. Я вижу у тебя нарастает состояние раздражения, наблюдай свой ум и держись за эту нить осознавания и отсеки это состояние вовремя. Соедини видение и поведение (повседневное состояние). Слей многообразие в единый вкус. Это все, что я могу сказать тебе сейчас", —сказав так, дакини растворилась в сиянии встающего солнца.
Через каждые три года потребность в поддержке телу становилась все меньше и меньше. На пятом году его жизни в пещере Мачиг послала к нему йогина узнать о его самочувствии.
Узнай, не умер ли он там еще, — сказала она йогину, отправляя его в путь.
Если он жив, то он самый несравненный йогин на свете, —добавила она вслед.
Йогин-гонец прибыл на гору Шампо и встретил Тоднен Самдуба возле пещеры. Он приветствовал отшельника и сказал ему: "Меня послали узнать о твоем самочувствии, жив ли ты и не умер ли еще от голода, но я вижу, ты вполне здоров".
Тоднен Самдуб был весьма рад встрече и расспросил о матери, радуясь ее деяниям. Что касается себя, он сказал: "Я питаю свое тело пищей самадхи и свободен от привязанности к еде, как я могу быть голоден? Туммо (внутренний огонь) заменяет мне одежду, я свободен от этой привязанности. Все видимое предстало предо мной как союзник на пути, и поэтому я свободен от товарищей и привязанности к ним. Я вижу страны Пробужденных существ, и поэтому я свободен от привязанности к местам обыденного мира".
Йогин вернулся обратно и рассказал Мачиг об увиденном — она была весьма рада успехам сына на стезе созерцания: "Да, он воистину добился успеха в практике", — сказала она о нем своим ученикам, монахам и мирянам.
Люди стали говорить о нем и о других многочисленных последователях учений Мачиг, живущих по всему Тибету, в Амдо, в Уе и в Каме. Они были всех слоев общества: монахи, миряне, богатые, бедные, крестьяне и сановники, мужчины и женщины, прокаженные и другие неизлечимо больные люди, которые следовали практике Чод с целью вылечиться.
Вокруг Мачиг постоянно находилось множество людей, приходили даже из Непала просить учение и советы по раз-ным случаям. Слава учения Мачиг дошла до самой Индии. По этому поводу в Ваджрасане собрались известные индийские пандиты и стали обсуждать новости, доходящие из Тибета. Они заинтересовались происхождением и истоками этой практики, но никто не мог внятно объяснить это.
"Что это за Чод Махамудры? Уже множество непальцев практикуют его, не говоря уже о тибетцах. О нем говорят как о несравненной практике, побеждающей все четыреста четыре болезни и восемьдесят четыре тысячи аспектов сил обусловленности. Разъяснителя учения люди называют проявлением Великой Матери Праджняпарамиты на Джамбудвипе. Она женщина с тремя глазами", — говорили они между собой, обсуждая этот вопрос. Многие сомневались, действительно ли Мачиг Лабдон является живой Праджняпарамитой, ее проявлением в обыденном мире. Некоторые считали учение Чод чистым влиянием Мары.
"Если это так, то это учение (Мары) уже захватило умы тибетцев, добралось до Непала и скоро должно появиться среди нас, — рассуждали они, — Кто сможет остановить и победить его влияние?"
Пандиты сошлись на том, что нужно вызвать Мачиг Лабдон на диспут и стали обсуждать фигуру кандидата, могущего победить ее в диспуте. "Нужен человек, обладающий одновременно глубокой ученостью и достижениями в йоге, ибо о ней еще говорят как о несравненной обладательнице магических сил". Пандиты выбрали из присутствующих трех йогов, обладающих сиддхи и поручили им встретиться с Мачиг и разузнать о ней поподробней. Вечером три йога отправились в путь, обладая сиддхами полета, они втроем взмыли в небеса и наутро явились прямо к Зангри Канмар.
Первой их увидела повар Мачиг Лабдон, йогини Сонам Гьян. Увидев столь необычное зрелище — летящих в небе троих людей, одетых в черные одежды, — она застыла в изумлении. Они летели, приближаясь со стороны перевала.
"Кто же это? Явно не непальцы", — успела подумать она. Цвет кожи летящих людей отливал синевой, еще она успела заметить их глаза, застывшие и глубокие, излучающие свет. Сонам Гьян вбежала в волнении в дом и крикнула:
Госпожа, госпожа, трое неизвестных людей прилетели по небу.
Успокойся, — засмеялась Мачиг, — Это просто индийские скороходы, иди и приготовь высокие сиденья.
68