С началом перестройки этот черед действительно настал. И поэт, который, — по его признанию, — провел «три десятилетия вне официальной „литературной жизни“», в конце 1980-х — начале 1990-х годов ненадолго оказался публичной знаменитостью. Пошли — сначала бурно, но становясь, впрочем, все более редкими — публикации в толстых литературных журналах, появилось больше десятка — малотиражных, впрочем, — сборников в России, и домосед, казалось бы, А. объездил полмира, много раз бывал в Германии, Франции, Америке, Швеции…
Общенародная слава его, однако же, обогнула. Не могла не обогнуть, учитывая состав его стихов, которые способны понять (и уж тем более полюбить) только немногие званые и избранные. И учитывая модус вивенди, жизненную философию, о которой А. так сказал в одном из своих интервью:
Никакая «Перестройка», никакая «Гласность» не меняет давнее русло моего жизневыдерживания, — скажем, в «творческо-экзистенциальном» смысле. Мешать — может. И мой «труд» — не дать вторгнуться этим силам («Перестройке» и «Гласности») в продолжающееся подспудное движение моей творческой судьбы, — ничто внешнее не должно нарушить его внутреннюю обособленность. Вот всё[26].
Таким он и вошел в историю. Для одних как местночтимая святыня, лауреат республиканской Государственной премии (1990) и народный поэт Чувашии (1994). Для других — были и такие высказывания — как шарлатан, чьи сочинения не имеют никакого отношения к русской традиции[27]. Для третьих как безусловный гений и обновитель русского стиха, намного опередивший свой век. А для большинства как одна из самых неразгадываемо загадочных, непостижных уму фигур в русской поэзии.
На его могильном камне написано просто — АЙХИ.
Соч.: Разговор на расстоянии: Статьи, эссе, беседы, стихи. СПб.: Лимбус Пресс, 2001; Поля-двойники. М.: ОГИ, 2006; Стихотворения: Комментированное издание. М.: Радуга, 2008; Собр. соч.: В 7 т. М.: Гилея, 2009.
Лит.: Новиков Вл. Так говорил Айги: Устный дискурс поэта // Russian Literature. 2016. № 1. Vol. 79. P. 73–81; Робель Л. Айги / Пер. с франц. О. Северской. М.: Аграф, 2003; Айги: Материалы и исследования: В 2 т. М.: Вест-Консалтинг, 2006; Творчество Геннадия Айги: литературно-художественная традиция и неоавангард: Материалы междунар. научно-практич. конференции. Чебоксары, 2009; Капитонова И. Поэтический мир Геннадия Айги. Чебоксары: Гос. книжная палата Чувашской республики, 2009.
Аксенов Василий Павлович (1932–2009)
Перед тем как 7 марта 1963 года вызвать А. на расправу в Свердловском зале Кремля, Хрущев, уже успевший к тому времени разъяриться, буркнул: «А вы из-за отца мстите, что ли, нам?» В ответ же прозвучало: «Нет, он жив… Он член партии…»[28]
И действительно, родители А. выжили: отец после восемнадцати лет лагерей и ссылки, мать тоже отбыла свои восемнадцать, и в 1948 году 16-летнему сыну даже разрешили приехать к ней на Колыму. Так что школьный аттестат он получил в Магадане, а в медицинский институт поступил в Казани (1950), откуда перевелся в мединститут уже Ленинградский (1954–1956). Отдал должное и врачебной практике, правда, сравнительно недолгое — всего четыре года.
Возможно, потому что А. рано почувствовал себя писателем: дебютировал «совершенно дурацким», — по его определению, — стихотворением «Навстречу труду» в газете «Комсомолец Татарии» (24 декабря 1952 года), но в журнал «Юность» постучался уже с прозой.
Его там ждали: В. Катаеву, амбициозно мечтавшему переменить весь ландшафт советской литературы, остро не хватало только одного — авторов действительно новых и безобманно талантливых. Поэтому, по легенде, наткнувшись в одном из аксеновских рассказов на фразу «Стоячая вода канала похожа на запыленную крышку рояля», главный редактор будто бы сказал: «Он станет настоящим писателем. Замечательным. Дальше читать не буду. Мне ясно».
Рассказы «Наша Вера Ивановна» и «Асфальтовые дороги» (1959. № 7) публика, однако же, не заметила. Но через год явились «Коллеги» (1960. № 6–7)[29], и автор, что называется, проснулся знаменитым. По его повести устраивались читательские конференции и писались школьные сочинения. Ф. Кузнецов, тогда либеральный, заявил, что «первая повесть двадцатисемилетнего врача поможет многим юным занять свое место в атаке» (Литературная газета, 14 июля 1960). На «Мосфильме» полным ходом шли съемки одноименного фильма с В. Ливановым, В. Лановым и О. Анофриевым (1962) в главных ролях. А., по рекомендации Ю. Бондарева, тоже еще либерального, принимают в Союз писателей, избирают чуть позже депутатом районного совета, вводят (вместе с Е. Евтушенко) в редколлегию «Юности» (1963–1969).
26
27
См. например:
29
Авторское название этой повести — «Рассыпанной цепью» — было изменено по совету В. Катаева:
— Русские врачи издавна называли друг друга «коллегами». Не дать ли такое название повести?
— «Коллеги», «Коллеги», — повторил про себя Аксенов, — действительно, звучит (