Что доказывает доброту Людовика нашего Одиннадцатого. Он вполне мог повесить монаха, дабы исправить допущенную ошибку. Касаемо задавленного дворянина, всё яснее ясного: он принял смерть по долгу службы. Людовик весьма любил свой Плесси-ле-Тур, но поначалу, дабы не уронить своего королевского величия (подобной тонкости его преемники уже не ведали), не желал бражничать и шуметь прямо в замке. И он влюбился в женщину по имени Николь Бопертюи, которая, к чему теперь скрывать, была простой горожанкой. Мужа оной дамы король спровадил в далёкую каталонскую глубинку, а её саму поселил в доме на берегу Шера, близ улицы Кинкангронь, потому что место там было безлюдное и от прочих домов в отдалении. И муж, и жена такою благодарностью к королю прониклись, что Бопертюи родила ему дочь, которая закончила свои дни в монастыре. У этой Николь носик был востренький, словно клюв у щегла, а позади тела своего дородного носила она две данные природой большие и восхитительные подушки, которые на ощупь были плотными, а на вид белоснежными, точно крылья ангела. Сия Николь прославилась также своей необыкновенной учёностью, коей благодаря в любовных экзерсисах никогда не повторялась, ибо глубоко овладела сей прекрасной наукой, умела и разнообразно готовить оливки из Пуасси{45} и разогреть их как надо, а также владела такими секретами, которые королю доставляли особенное удовольствие. Она была весела точно зяблик, всё время напевала и смеялась и никогда никого не огорчала, что свойственно женщинам открытым и честным, женщинам, которые всегда заняты… догадайте сами, чем или кем!..
Король часто встречался в её доме со своими добрыми дружками-приятелями, а чтобы никто его не видел, приходил туда по ночам, тайком. Но поскольку Людовик был подозрителен и боялся засады, он дал Николь самых злобных собак из своей псарни и стражников, готовых разорвать любого без предупреждения, и признавали эти псы только Николь и короля. Когда Его Величество входил в дом, Николь выпускала собак в сад, дверь в дом закрывалась крепкой решёткой и надёжными запорами, король прятал ключи в свой карман, чувствовал себя в полной безопасности и, не боясь ни измены, ни предательства, как хотел забавлялся, проказничал и устраивал розыгрыши. В такие ночи кум Тристан наблюдал за соседними улицами, и тот, кому взбредало в голову после заката прогуляться по набережной, если не было у него на ту прогулку королевского дозволения, очень быстро оказывался в положении того несчастного, что с верёвкой на шее благословляет прохожих своими пятками.
Сверх того, Людовик посылал своего куманька за потаскухами для своих приятелей или за людьми, которые могли бы принять участие в забавах, придуманных его дружками да Николь. Турские жители всегда с готовностью служили Людовику, а король приказывал им помалкивать, вот почему о времяпрепровождении короля стало известно только после его смерти.
Игра «Поцелуй меня в зад» была, как уверяют, придумана сим славным государем. И пусть мне придётся отвлечься от основного предмета этого рассказа, я объясню вам, что это такое, потому что игра сия доказывает, сколь весёлым и разносторонним нравом отличался наш король.
В Туре жили три скупца: первым среди них был довольно известный мэтр Корнелиус. Второго звали Пекар. Он торговал украшениями, мраморной бумагой и разными безделицами для церкви. Третий, по имени Маршандо, был очень богатым виноградарем. Последние два туренца, несмотря на скупость свою, стали родоначальниками добропорядочных семей. И однажды вечером, будучи у Бопертюи, король выпил, пошутил и ещё до вечерни помолился в молельне госпожи Николь, пришёл в прекрасное расположение духа и обратился к куму своему Лёдену{46}, кардиналу Лабалю{47} и старому Дюнуа{48}, который в ту пору ещё не совсем раскис:
– Пора позабавиться, друзья мои! Думаю, мы повеселимся, коли поглядим, что станет со скопидомом, ежели показать ему мешок золота и не дать его заграбастать! Эй, кто-нибудь!
Тут же явился слуга.
– Ступай за моим казначеем, пусть немедля принесёт шесть тысяч золотых, да пошевеливайся! Потом именем короля хватайте и тащите сюда моего друга мэтра Корнелиуса с Лебяжьей улицы, Пекара и старого Маршандо.
Засим они продолжили пить и серьёзно обсуждать вопрос о том, какая женщина лучше – с душком или со всех сторон помытая, худая или в теле, и поскольку там был цвет учёности, решили, что лучше та, что принадлежит мужчине вся, подобно блюду с горячими мидиями, и ровно тогда, когда Господь пошлёт оному мужчине благую мысль к ней приобщиться. Потом кардинал вопросил, что для женщины важнее: первый поцелуй или последний. На что Бопертюи отвечала, что последний важнее (потому как женщина знает, что теряет), чем первый, ибо тогда ей ещё неведомо, выиграет ли она что-нибудь или нет. Вот во время этих и им подобных бесед, содержание коих история, к великому сожалению, не сохранила, принесли шесть тысяч экю золотом, что равняется сегодняшним трёмстам тысячам франков, ибо, как верно замечено, всё на свете мельчает. Король приказал выложить деньги на стол и подать больше свету, и золото засверкало точь-в-точь как невольно загоревшиеся глаза королевских сотрапезников, кои рассмеялись, друг на друга глядючи, хоть и было им не до смеха. Долго ждать не пришлось, слуга привёл бледных и до полусмерти перепуганных скупцов. Один лишь Корнелиус, который хорошо знал королевские причуды, сохранял присутствие духа.
46
Лёден Оливье (1428–1484; настоящее имя – Оливье Некер) по прозвищу Оливье Дьявол – один из главных советников Людовика XI. Был камердинером, цирюльником и порученцем дофина, а затем и доверенным лицом короля. За заслуги получил дворянство и титул графа де Мелена. После смерти короля был заключён в тюрьму, приговорён к смерти и повешен.
47
Лабалю Жан (1421–1491) – кардинал (с 1467 г.) и дипломат, епископ Анжера, государственный секретарь и первый советник Людовика XI. В 1469 году за государственную измену был заключён в железную клетку, которая была его же изобретением, и просидел в ней 11 лет, после чего папа римский добился его освобождения.