Я рассматриваю телесный жир как рецепт. Если для «рецепта» человеческого телесного жира требуется не больше 5 % ПНЖК, а в 2008 г. их содержание уже составляло 21,5 % (именно эту цифру обнаружил в своих исследованиях доктор Гиене), получается превышение на 400 %. Если вы возьмете в четыре раза больше главного ингредиента в любом рецепте, то это уже будет не первоначальное блюдо, а что-то совсем другое. Поскольку данные 2008 года уже довольно сильно устарели, и мы сейчас употребляем в пищу намного больше растительного масла, скорее всего, мы уже отступили от рецепта человеческого телесного жира еще сильнее.
В общем, сегодня мы все находимся в совершенно ином метаболическом состоянии, чем 30, 50, 80 или 150 лет назад, когда в человеческом жире было намного меньше ПНЖК. Это во многом влияет на нашу способность сохранять здоровый вес – и нам нужно это понимать, если мы хотим разобраться в ожирении.
Когда я говорю о проценте ПНЖК в вашем телесном жире, я не имею в виду ваш состав тела. Термин состав тела обычно связан с тем, какую часть общего веса тела составляет жир. Здоровый состав тела для женщин – от 18 до 24 % жира, для мужчин – от 8 до 25 %, многое зависит еще и от возраста. Но здесь ничего не говорится о том, сколько ПНЖК содержится в этом жире. У нас может быть вполне нормальное, здоровое количество телесного жира, но при этом доля ПНЖК в нем будет слишком большой и ненормальной. Так случилось с участниками «Элджинского проекта» (а также другого исследования, LA VA)[72]. Иными словами, вне зависимости от того, толстый человек или худой, если он ест растительное масло, в его телесном жире будет много ПНЖК. Переизбыток в «рецепте» останется прежним вне зависимости от веса, и метаболические последствия этого переизбытка проявляются в виде проблем со здоровьем даже у худых людей.
Одно из очень странных на первый взгляд последствий повышенного содержания ПНЖК в телесном жире связано с температурой плавления. У растительного масла температура плавления ниже, и оно остается жидким при комнатной температуре, а вот сливочное масло остается твердым. Точно так же и у нашего жира с большим содержанием ПНЖК другая, более дряблая текстура, чем у того жира, который образуется, если есть мало ПНЖК. Доктор Джон Юдкин, титан современной науки о питании, заметил эту разницу еще в 1980-х. Он писал: «Жир у человека, который получает бόльшую часть своих пищевых жиров из растительных масел… обычно намного мягче, чем у человека, который в основном употребляет в пищу твердые животные жиры»[73]. Я указываю на этот эффект диеты с повышенным содержанием ПНЖК, чтобы показать, как наш новый современный рацион делает с нашими телами что-то фундаментально странное.
Свойства воспалительного жира
Когда ученые смотрят на состав жировых тканей у людей с ожирением и без него, у первых они часто находят частично окисленные ПНЖК. В частности, они находят именно тот набор ядовитых, частично окисленных соединений, который был предсказан доктором Герхардом Шпителлером и другими. Эти вещества вызывают окислительные повреждения, которые стимулируют воспаление[74]. Эти же вещества нередко встречаются и у худых людей, хотя и в меньшей концентрации.
Большинство ученых пока еще не определяют воспалительный жир по содержанию частично окисленных ПНЖК. Они идентифицируют его по биологическим свойствам – как выглядят клетки, где жир имеет склонность скапливаться в организме, что такие клетки могут и не могут делать в сравнении с нормальными, здоровыми жировыми клетками. Воспалительные жировые клетки обычно меньше, чем здоровые. Они нередко скапливаются вокруг печени, поджелудочной железы и других органов и прямо в них, формируя так называемый висцеральный жир. Без рентгена или других технологий визуализации висцеральный жир увидеть невозможно, потому что он находится внутри нас, но из-за него у нас выпирает живот. Еще он скапливается вокруг сердца, значительно повышая риск сердечного приступа[75].
74
G. Cohen, Y. Riahi, and S. Sasson, “Lipid Peroxidation of Poly-Unsaturated Fatty Acids in Normal and Obese Adipose Tissues,”
75
Charalambos Antoniades and Cheerag Shirodaria, “Detecting Coronary Inflammation with Perivascular Fat Attenuation Imaging: Making Sense from Perivascular Attenuation Maps,”