Фредди улучил момент, поднес руки рупором ко рту и крикнул:
– Для пущего эффекту!
Поезд замедлил ход. Вагон еще раз тряхнуло, когда машинист отпустил тормоза, и состав не спеша подкатил к станции.
Сама платформа была бетонная – а может, и каменная, черт ее разберет, – но здание станции было деревянным и выглядело так, словно его не выстроили, а вырубили из цельных стволов прямо на месте. Первый этаж выглядел почти нормально, но выше, там, где полагалось быть крыше, никакой крыши не было. Вместо нее торчало сплетение ветвей и сучьев, вполне гармонирующее с лесом, через который они только что ехали.
Высадка заняла немало времени. На Парри многие пялились и хихикали. Очевидно, Гуди многим успел похвастаться своей победой над Парри и Фредди. А может, на Парри пялились из-за его необычной одежды. Но, как бы то ни было, Парри совсем не улыбалось столкнуться с теми, кому пришлось отмывать лицо и плечи после его неприцельного залпа. Эти люди его уж точно не полюбят!
Белый костюм Гордона и в вечерних сумерках сиял все так же ослепительно. В противоположность еще двум или трем взрослым наставникам, которые молча кутались в темные мантии, Гордон буквально источал радость и свет.
– Сюда, сюда! – говорил он новоприбывшим. – Первоклассники – ко мне! Ох, ну что это такое? – говорил он чумазому одиннадцатилетнему пацану, утирая тому лицо собственным платком, смоченным слюной. – Вот, так куда лучше. Сегодня вы должны выглядеть идеально! Построились, детки, построились! Встали парами, взялись за руки! Первоклассники, построились парами!
Кое-кто из пацанов явно считал, что они уже слишком большие, чтобы ходить парами, но Гордон был настойчив. Если он видел, что кто-то не желает держаться за руки, он подходил и силой вкладывал их руку в руку соседа. А вскоре обнаружилось, что те, кого соединил Гордон, разлучиться уже не в силах: руки прилипали одна к другой и разнять их было невозможно, разве что топором разрубить – но этого никто делать не пытался.
Парри некоторое время наблюдал за Гордоном.
– Чегой-то он делает? – спросил он у Фредди.
– А-а, он сейчас повезет первоклашек к школе через озеро. Надо отдать Гордону должное: с тех пор, как он взялся возить первоклашек сам, гораздо меньше их стало пропадать по дороге. Я так думаю, что он разводит какую-то водоросль, которая нападает на водяных змей.
У ворот, к которым они приближались, стояла ведьма. Гордон повел своих первоклашек направо, а ведьма громко объявила, что повозки, стоящие слева, – безлошадные повозки – предназначены только для шестиклассников.
Безлошадные повозки были не автомобилями, а самыми что ни на есть безлошадными повозками. Настоящие дилижансы, как в кино, только без лошадей и без кучера. Впрочем, в лошадях они, похоже, не нуждались. Повозки явно сами знали, куда надо ехать, и, как только в повозку загружалось положенное количество шестиклассников, она поднимала оглобли и отправлялась в путь, движимая некой магической силой.
– Ага, – сказал Парри, – значит, первоклашки поплывут на лодках, шестиклассники поедут на этих… – Он чуть было не сказал «машинах», но тут же поправился: – Повозках.
А мы как же?
– А мы пойдем пешком, – объяснил Фредди.
– Че, прям через озеро?
– Там есть мост, – объяснил Фредди.
– А под мостом живет тролль-людоед, – добавила Гормошка. – Такой заинька!
Парри зашагал вместе со всеми по вымощенной булыжником дороге, которая была освещена беспорядочно развешанными факелами. Через некоторое время над макушками деревьев со стороны озера замаячили башни школы. На фоне сумеречного неба они казались кошмарными. Их верхушки были увенчаны чем-то вроде мятых шляп, какие носили волшебники.
Над головой, в древесных кронах, временами проносились какие-то крылатые тени.
– Это что, летучие мыши? – спросил Парри.
– Ага, – ответил Фредди. – Они классные такие! Слышь, а у вас че, вообще нет почтовой системы? А как же вы письма посылаете?
– Ну, – сказал Парри, – у нас, вообще-то, есть Всемирная Паутина…
– Да ну? Круто! – восхитился Фредди. – Нет, вот пауков таких здоровых у нас нету…
– Дурак ты, Фредди, – сказала Гормошка. – Это не один паук – это, наверно, множество маленьких паучков, которые работают вместе.
Тут Парри наконец решился.
– Слышь, подержи, а? – попросил он Фредди, сунув ему саквояж.
Фредди взял саквояж неохотно, с подозрением глядя на него и на Парри.
– Ну, пока! – сказал Парри, развернулся и нырнул в кусты.
Почти сразу же он понял, что если уж он хотел спасаться бегством в зачарованном лесу, то нехудо было бы запастись кое-чем. Например, фонариком и безупречным чувством направления – или компасом, на худой конец. Но, с другой стороны, у него был при себе его Камень-невидимка – точнее, дымовая шашка – и волшебная палочка. Камень пока что был полезнее. По крайней мере Парри умел им пользоваться. А волшебная палочка до сих пор ничего ценного не совершила, если не считать того, что она дважды сбила его с ног. Парри пожалел, что к ней не прилагалось инструкции.
А между тем этот лес был совсем не похож на те леса, где Парри доводилось бывать прежде. Дорог тут не было – или по крайней мере Парри ни одной не нашел. Он просто пер напролом через кусты. Кусты были густые, и Парри продирался сквозь них очень медленно, со скоростью раненой улитки. Временами ему попадались звериные тропки, и он пускался бежать по ним, но они неизменно терялись в подлеске. Временами Парри брел по грязным, глинистым овражкам, которые во время дождя, видимо, превращались в русла ручьев, – но по крайней мере там можно было идти сравнительно свободно.
Однако чем глубже он забирался в лес, тем меньше здесь оставалось растений, способных добраться до света сквозь плотные кроны. И вскоре густой подлесок исчез, кругом остались лишь мощные стволы деревьев. Впрочем, и стволы представляли собой достаточно серьезные препятствия: в лесу быстро темнело, а висящий в небе полумесяц света почти не давал.
Внезапно Парри с размаху налетел на торчащий из земли металлический столб. Удар был так силен, что подросток отлетел и упал на землю. Он даже не сразу сообразил, что это было. Интересно, какой придурок поставил тут фонарь, да еще и забыл его включить?[3]
И тут Парри обнаружил, что из темноты на него пялятся чьи-то глаза.
Хоттер по опыту знал, что в лесу полно зверей. Обычно это довольно мелкие зверушки. Он встречал лис, кроликов, белок. Парри подозревал также, что в подлеске водятся мелкие грызуны. А как-то раз, когда его везли в школу, он видел у дороги барсука, сбитого машиной. Но ни одно из этих мирных животных не могло бы издавать такой рев и такие завывания, какие доносились из чащи. И сверкать глазами так, как сверкали сейчас из тьмы.
Хоттер вспомнил, что некогда в лесах Британии водились волки и медведи. Интересно, позаботились ли эти дурацкие маги о том, чтобы избавиться от них, подобно предкам Парри?
Нет, дикие животные – дело хорошее, но на своем месте. В Африке, например. В Кении какой-нибудь или еще где…
Теперь Парри был совершенно уверен, что на него смотрят глаза. Злые, враждебные, нечеловеческие глаза пялились на него откуда-то от самой земли. Обладатель глаз хрюкнул и пошевелился, и Парри померещились короткие клыки.
Парри прежде встречался с дикими кабанами, но исключительно в гостях у знакомых, по дороге из кухни в гостиную. Кабаны, они ведь вроде травоядные, разве нет?
Но, с другой стороны, это ведь ненормальный мир, тут всякое может быть! К тому же это был живой, настоящий кабан, и он оказался куда более здоровым, чем представлял себе Парри. Он наверняка был больше его – и теперь он бросился на Парри! Парри прирос к месту. Это не метафора: он действительно обнаружил, что его ноги и руки опутаны корнями. Он тщетно пытался вырваться, а дикий кабан тем временем мчался к нему! В конце концов Парри удалось немного освободить ноги, но он по-прежнему оставался прикованным к месту. Все, чего ему удалось добиться, – это немного отклониться в сторону, чтобы убраться с пути зверя.
3
Боюсь, этот фонарь забрел сюда из другой сказки. Подозреваю, это были «Хроники Нарнии» мистера К.С. Льюиса.