Но к чему была нужна такая спешка? Разве нельзя было подержать пленника в тюрьме, а после праздника спокойно завершить начатое? Можно, конечно, но Каиафа, по всей видимости, решил на всякий случай подстраховаться. Он знал, что по большим праздникам Пилат всегда приезжал в Иерусалим, дабы лично следить за порядком в городе. В наэлектризованной, нервозной атмосфере, чреватой массовыми беспорядками, — что, кстати, случалось, довольно часто, — подозрительность Пилата должна была увеличиться ещё больше. К тому же до прокуратора и раньше могли доходить кое-какие слухи о странном проповеднике из Галилеи, с царскими почестями вошедшем в город, а затем учинившем беспорядки в Храме. Подсунь римлянам в это время Иисуса, и кто стал бы с ним церемониться! На крест! Ibis in crucem![36] А после Пасхи, когда жизнь в городе вернётся в своё в привычное русло, осуществить это дело было бы уже не так просто. К тому же Пилат по окончании праздника непременно уехал бы обратно в Кесарию, а это 120 километров по прямой. Как доставить туда пленника? И кто поедет с ним к прокуратору? Сколько лишних хлопот, однако!
Поэтому первосвященники решили не дожидаться окончания праздника и осуществить свой дьявольский план немедленно.
Примерно так, согласно Евангелиям, выглядела сцена суда над Иисусом у первосвященника. Посмотрим теперь, что думают об этом деле современные учёные. Как я и предупреждал, они почти ничему в евангельском рассказе не верят, находя в нём массу неточностей и несообразностей. Вот лишь, по их мнению, самые главные:
1. Синедрион не мог проводить свои заседания в частном доме, даже если это была резиденция самого первосвященника. Постоянным местом работы Синедриона являлся Храм, вернее, «Зал Тёсаных камней», расположенный на его территории {162}.
2. Синедриону было запрещено разбирать уголовные дела ночью, их следовало начинать и заканчивать до захода солнца {163}.
3. Разбирательство уголовных дел не производилось ни в субботу, ни в праздник, ни накануне праздника {164}. Согласно синоптическим Евангелиям, суд над Иисусом состоялся в ночь Пасхального Седера[37] или в ночь накануне Седера, как пишет Иоанн, что ничего принципиально в этой ситуации не меняет.
4. Подсудимый не мог быть осужден только по собственным показаниям. Сталинская «царица доказательств» — признание обвиняемого — в древнем Израиле не действовала {165}.
5. Богохульством считалось произнесение вслух Священного Имени Бога; это позволялось только первосвященнику, только раз в году — в Йом ха-Кипурим (Судный день) и только в особом помещении Храма — в Святая Святых. Если Имя Бога не упоминалось, то обвиняемый богохульником не считался, что бы помимо этого он ни произносил.
6. Притязание на титул Мессии, согласно еврейскому Закону, преступлением не являлось. В еврейской истории и помимо Иисуса были претенденты на этот титул. Самый известный из них — Симон Бар-Кохба, руководитель восстания против римлян в 132 — 135 гг.
И так далее и тому подобное — всего, как мы уже говорили, 27 пунктов различных якобы неточностей и нестыковок. Собранные все вместе, они, по-видимому, должны производить сильное впечатление: как же, по 27 пунктам специалисты побили евангелистов! Вот тебе и Евангелия! Вот тебе и «богодухновенные» книги!
Давайте ненадолго остановимся, переведём дух, а заодно вспомним, о чём мы вели речь в начале этой главы. А речь мы вели том, что в реальной жизни судебные процессы не всегда происходят так, как того требует «буква закона». И суд над Иисусом как раз и был из этой же категории. По большому счёту, это даже и не суд был вовсе, а некая сходка, тайное судилище с заранее известным приговором. Вспомним, что участь Иисуса была решена ещё за несколько месяцев или недель до Пасхи на том самом совете, на котором Каиафа предложил убить дерзкого Галилеянина (Ин. 11:47-53). «Начальники иудейские» собрались ночью у первосвященника, скорее всего, только для того, чтобы в последний раз обсудить, как им сподручнее выдать Иисуса римскому прокуратору, а вовсе не для поиска истины.
Предвижу возражения: если это было абсолютно незаконное сборище, то почему евангелисты называют его Синедрионом (по-еврейски произносится как «сан'эдрин»)? Не является ли это ещё одним доказательством несостоятельности их рассказов?
Не является! В Иудее любой суд — и законный, и не законный — только так и назывался. Каких-то специальных слов для обозначения незаконных судов не существовало. Как, впрочем, и у других народов. Мы же именуем, например, сталинские показательные процессы 1937 года судами, хотя прекрасно знаем, что это была комедия суда. То же самое и с Иисусом. Судил его, если исходить из «буквы закона», конечно же, не Синедрион, но поскольку как-то назвать это незаконное судилище надо было, вот и назвали по иудейскому обычаю Синедрионом. Просто и понятно.
Многие библеисты не верят евангелистам ещё и потому, что считают евангельское описание суда над Иисусом абсолютно не соответствующим еврейскому религиозному Закону. Вот их аргументы. В год, когда распяли Иисуса, иудеи праздновали Пасху в субботу 15 нисана. Если брать за основу синоптические Евангелия, то получается, что Иисус устроил Тайную Вечерю в ночь с 14 на 15 нисана — то есть в пасхальную ночь, а распят был на следующий день,15 нисана, или в самый первый день Пасхи.
Но ведь тем самым были бы грубо нарушены основные заповеди иудаизма! Еврейский религиозный Закон предписывал в первый и последний дни Пасхи строжайшее соблюдение всех субботних правил (Ис. 12:16; Лев. 23:7; Чис. 28:18; Втор. 16:8). Любая работа в это время категорически запрещалась — естественно, это относилось и к судебным заседаниям — и кто, как не члены Синедриона, должны были об этом знать! Невозможно представить себе, чтобы евреи могли кого-то арестовывать или допрашивать в святую пасхальную ночь; невозможно представить себе и казнь в такой великий день. Вызывают сомнения и некоторые другие эпизоды, которые, согласно синоптикам, произошли в день казни Иисуса — то есть в самый первый день Пасхи. Так, например, Симон Киринеянин не мог работать на поле 15 нисана (Мк. 15:21), ибо перед пасхальной трапезой прекращалась всякая работа. И Иосиф Аримафейский не мог купить погребальную плащаницу (Мк. 15:43-46) в этот день, поскольку любая торговля была запрещена (Неем. 10:31).
У Иоанна подобных противоречий нет, и этим он выгодно отличается от трёх других евангелистов. Все события Иоанн переносит на один день назад, и таким образом у него получается, что Иисус был казнён не 15 нисана, а 14 — то есть ещё до начала праздника. В Евангелии от Иоанна совершенно ясно сказано, что праздник Пасхи, который начинался с пасхальной трапезы, всё ещё был впереди, когда Иисуса доставили к Пилату: «От Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро; и они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но чтобы можно было есть пасху» (Ин. 18:28). Есть у Иоанна и другой эпизод, из которого также следует, что Тайная Вечеря происходила до Пасхи: «Перед праздником Пасхи Иисус... ...встал с вечери...» (Ин. 13:1-4).
Да и сами синоптики, противореча себе же, чуть позже говорят о дне казни Иисуса, как о предпраздничном дне: «И как уже настал вечер, — потому что была пятница, то есть день перед субботою» (Мк. 15:42). — «День тот был пятница, и наступала суббота» (Лк. 23:54). А так как первый день Пасхи приходился тогда на субботу, то, значит, и Страсти Господни должны были состояться до её начала, и Тайная Вечеря, соответственно, происходила не в пасхальную ночь, а в предшествующую.
Таким образом, и Тайная вечеря, и страсти Христовы, вероятнее всего, произошли до начала великого праздника и, следовательно, не нарушили строгих иудейских религиозных запретов и предписаний. Почему же в таком случае синоптики в своих писаниях утверждают, что основные события разыгрались всё-таки в день Пасхи? Сложно сказать... Чтобы примирить противоречия, связанные с датой смерти Иисуса, библеистам и богословам даже пришлось конструировать особые гипотезы. Одна из них утверждает, что трапеза, упомянутая тремя синоптическими евангелистами, была не Седером, то есть не пасхальной трапезой, а просто прощальным ужином накануне серьёзных испытаний. Допустим. Но почему в таком случае синоптики устами Христа упорно называют это пиршество именно пасхой и почему всячески подчёркивают, что состоялось оно «в первый же день опресночный» — то есть в первый день Пасхи (Мф. 26:17-19; Мк. 14:12-16; Лк. 22:7-15)?
37
Седер — пасхальный вечер, центральное событие праздника Пасхи. В эту ночь евреи празднуют счастливое избавление детей Израиля от египетского рабства. После традиционных чтений, рассказывающих об Исходе из Египта, в соответствии с ритуалом проводится пасхальная трапеза.