Мне тут же представилась картина, как мы, мусоля карандашики, старательно отвечаем на вопросы из билетов. Картина выглядела привлекательно, но явно была оторвана от жизни, и я со вздохом сожаления выкинул её из головы.
— Как будет протекать эта контрольная, наставник? — задал я волнующий всех вопрос.
— Замечательно будет протекать, — хищно улыбнулся Генрих. — Как всегда у госпожи Леи. Вы наверняка помните, как превосходно она провела ваш экзамен. Так что не волнуйся, Арди, всё будет на высшем уровне.
— А почему нас не предупредили? — возмущённо вопросила Дара, и остальные тоже что-то забурчали.
— А ну замолчали, — скомандовал Менски. — Скажи-ка, Селькова — ты полагаешь, что противник должен заблаговременно предупреждать тебя о предстоящей атаке? Или даже согласовывать с тобой время, когда ты будешь готова её отразить?
— И где у нас тут противник? — резонно возразила Дара.
— Вот сейчас это было обидно слышать, — расстроился Генрих. — Получается, мы здесь напрасно стараемся, и ты до сих пор не воспринимаешь своих преподавателей всерьёз? Я передам госпоже Лее, что на тебя надо обратить особое внимание.
Дара открыла было рот, чтобы высказать какое-то негодующее замечание, но заметив, с каким интересом Менски на неё смотрит, закрыла рот и предпочла промолчать.
— Ничего не хочешь сказать? — разочарованно спросил тот.
Дара молчала, хмуро на него глядя. Остальные тоже не торопились с комментариями, внезапно осознав, что за каждое слово придётся дорого заплатить.
— Вы должны ценить, лодыри, что ваши преподаватели максимально облегчили для вас эту контрольную, — заявил Генрих, разглядывая наши мрачные физиономии. — Во-первых, вам придётся проходить только один небольшой коридор — оценок, как на экзамене, не будет, просто зачёт-незачёт. Во-вторых, вас предупредили заранее, и вы имеете возможность приготовиться. Правильнее было бы полностью имитировать внезапное нападение — скажем, вы неожиданно проваливаетесь в тестовый коридор, и вас со всех сторон начинают атаковать. Но мы предельно упростили задачу для вас, бездельников, а вы ещё чем-то недовольны.
Он укоризненно покачал головой, изображая искреннее расстройство нашей неблагодарностью, и обвёл нас взглядом, явно ожидая, что кто-нибудь решится заговорить.
— Вопросы, пожелания, претензии? — спросил он с надеждой.
К третьему курсу мы уже достаточно хорошо понимали, чем кончаются пожелания и претензии, и высказываться не торопились. Даже удивительно, что Дара так прокололась — видимо, от неожиданности.
— Похвально, похвально, — кивнул Генрих. — Приятно видеть таких увлечённых студентов. Так не будем же терять времени, госпожа Лея уже заждалась нас в нашем уютном подвале.
И мы потянулись вслед за ним. В этой секции подвала мы ещё не были, но разницы с экзаменационным блоком не было ни малейшей — такие же грубо обработанные базальтовые стены, и очень похожие обитые железом двери. Здесь же находилась и та самая госпожа Лея Цветова, которая нас заждалась. Впрочем, если она по нам и скучала, то никак этого не показывала.
— Опять привёл своих травоядных, Гени? — спросила она, брезгливо нас оглядывая.
— Сделай из этих мальчиков мужчин, Лея, детка, — пафосно заявил Генрих.
— Из девочек тоже мужчин будем делать? — спросила Лея, и они на пару радостно заржали.
Я только вздохнул про себя. Фраза «армейский юмор» возникла не на пустом месте, у вояк и в самом деле есть склонность к тупым шуткам. Возможно, интеллект несовместим с кулаками, а может, они всего лишь смотрят на жизнь просто и не любят усложнять.
— Давайте быстро переодевайтесь, и приступим, — распорядился Менски. — Первым Арди, потом Менцева, дальше Сельков, Беркина, а вот Селькову оставим напоследок. Представляешь, Лея — она заявила, что не видит в нас достойных противников.
— Интересно, — многозначительно протянула Цветова, оглядывая бедную Дару.
Как говорили бравому солдату Швейку на военной службе — «Maul halten und weiter dienen[1]», и нас дрессируют по тому же универсальному принципу. Правда, Генрих любит представить это как свой садизм, но я думаю, это входит в обязательную программу. Боевик всегда должен быть готов к драке без всяких рассуждений и обсуждений, вот и из нас старательно выбивают штатскую расслабленность. Не удивлюсь, если к старшим курсам дело действительно дойдёт до внезапного падения в яму с ловушками или ещё чего-нибудь в этом роде.
Коридор выглядел очень похоже на хорошо запомнившийся мне экзаменационный коридор — такое же мерцающее тусклое освещение и такие же неровные базальтовые стены. Мечущиеся тени не давали ни малейшей возможности определить, где может скрываться ловушка. Я медленно двинулся вперёд, при этом не забывая, что у Леи есть способы простимулировать слишком осторожных студентов.