Петроград в революции. Сугробы снега на Невском. Останавливается транспорт. Осьмушка хлеба — дневной паек (осьмушка фунта хлеба равняется 50 граммам).
Вспыхнувшая гражданская война раздирает страну. Разруха и голод. Сильнее войны и голода уносят людей сыпняки. Петроград пустеет. В гибнущем, заметаемом метелями городе, где нет ни хлеба, ни топлива, — люди творят. Надежды сильнее мороза и голода.
На короткий исторический миг левое искусство — искусство Революции. 1919-й год. В бывшем императорском Зимнем дворце «Выставка всех направлений» — официальное название «Первая государственная выставка произведений искусства».
Непревзойдена эта выставка до сих пор по масштабам и численности участников. Все направления, все школы от академиков до футуристов. Братство искусства среди войн, бедствий, лишений.
Нет хлеба, но есть зрители, идущие в залы Зимнего. Анатолий Луначарский отбирает для этой выставки картины Филонова. О «Мировом расцвете» много пишут.
Шкловский в газете «Искусство»[714] говорит о том, что в творчестве Филонова новое русское искусство перестает быть провинцией французского. Это провинция, завоевавшая самостоятельность.
В журнале «Пламя» за 1919 год № 52 большая статья Пумпянского[715] «Искусство и современность». Журнал редактирует Анатолий Луначарский. Значительная часть статьи посвящена Филонову[716]. <…> Статья об искусстве рядом с декретами о мобилизации, рядом с сообщениями о закрытии заводов и эвакуации населения.
Петроград пустеет. Петроград фронтовой город.
Суровые годы военного коммунизма. Сумрачно и страшно, но люди верят и хотят верить.
Мне трудно передать иронию, прорывавшуюся подчас сквозь сдержанный рассказ Павла Николаевича о далеком прошлом.
Мне, молодому тогда, казалось странным, что Филонов говорил о событиях десяти или двадцатилетней давности как о сравнительно недавних.
Мне эти события казались седой древностью. Да и действительно, в то бурное время переходы были резкими.
Мне запомнился рассказ из времени подготовки «Выставки всех направлений».
Один живописец-футурист — фамилию его не помню, возможно, она не была названа — предложил Луначарскому как экспонат доску, хорошо отполированную, на которую была наклеена обыкновенная тарелка[717].
Луначарский, считавший, что на выставке должен быть простор всем поискам, принял это произведение. Мне сейчас, когда я пишу эти строки, думается, что это было произведением поп-арта в то тревожное время.
В Петрограде художник Татлин.
Он создает архитектурную мечту о грядущем, свою башню Татлина (с небольшой группой молодежи делает ее макет)[718]. Стекло и металл. Вершина башни обращена к Полярной звезде. Стальная спираль несущей конструкции, футуристический символ устремленности в будущее, — обнажена, вынесена за пределы здания. Хрустальные цилиндры висят на конструкции — идея тогда новая. Архитектурная романтика.
В Москве Малевич[719].
Супрематист Малевич.
Философ абстрактной живописи.
Соотношение геометрических фигур и локальных цветов — символ основных соотношений жизни.
<…> Тяжелый, тяжелейший 1919-й год.
В памяти тех, кто помнит, он остался самым страшным годом.
Филонов в 1919 году создает аналитическую картину «Композиция»[720].
Эта картина — приговор старому миру.
Картина — реквием.
На Западе всплеснулся экспрессионизм, гимн подсознательного иррациональным силам, разбуженным мировой катастрофой[721].
Вопреки иррациональности экспрессионизма Филонов ведет анализ мирового хаоса, расчленяет хаос на изначальное, на первообразы. Составляет формулы зла.
Филонов видит разломы структур там, где экспрессионисты видели только хаос.
Композиция мрачна, остро пессимистична, потому что мрачно прошлое. В этом страшном [19]19-м году художник нашел силу на разрыв с гибнущим старым миром.
Трагическая диалектика творчества художника отражает многоплановую диалектику бытия. Не простил художник закоснелому злу только за то, что длилось века. Он видел былое, каким оно и было, — темным.
Композиция [19]19-го — формула гибели. Острые грани мира и трещины в бытии — путь в ничто. Над обнаженностью хаоса вырастает мрачный символ мирового города. Трагически пересекаются линии человеческих судеб в мировых городах. Города заката, где люди отчуждены, чужды друг другу непоправимей, чем камни окружающих зданий. <…> Все исчерпано. Все решено в мировых городах, а нерешенное признано неразрешенным навсегда.
713
714
715
Пумпянский перед Отечественной войной — декан факультета теории и истории искусств при Академии художеств. —
716
См.: наст. изд., Критика.
717
Речь идет о художнике Иване Альбертовиче Пуни (1894–1956), одном из основоположников петербургского футуризма. Входил в «Союз молодежи». Последователь супрематизма К. С. Малевича. В 1919 (летом) преподавал в Витебской художественной школе. О работе, упоминаемой О. В. Покровским, см.: наст. изд., Критика,
718
В то же время аналогичные архитектурные проекты разрабатывал германский архитектор-экспрессионист — Гропиус, — подошел к той же идее.
Бельгийский художник Мондриан независимо от Малевича на другой философской основе создавал близкие по духу вещи. —
719
Первые послереволюционные годы К. С. Малевич жил между Москвой (1917 — начало 1918, январь 1919) и Петроградом (вторая половина 1918, с февраля 1919). В начале ноября 1919 переехал в Витебск. В 1922 вернулся в Петроград.
720
Возможно, О. В. Покровский пишет о «Формуле петроградского пролетариата». 1920–1921. Холст, масло. 154 × 117. ГРМ.
721
Экспрессионизм возник в европейском искусстве еще в предвоенные годы. Впервые в 1911 году этот термин употребил Х. Вальден, редактор журнала «Штурм». На позициях экспрессионизма стояли участники объединения немецких художников «Мост» (1905) и интернациональной группы «Синий всадник» (1911). После 1-й мировой войны в Германии экспрессионизм переродился в своеобразный сюрреализм «социального протеста».