Когда Седьмому исполнилось семь, он пошёл в школу. Отец был очень против. Он сам всю жизнь был неграмотным, ну и что, зато сам себе хозяин и всем доволен. Миру нужны неграмотные, частенько говорил отец. А то кто же вместо носильщиков, «кули», будет делать тяжёлую работу? Отец нарочно говорил всё это при Втором. А то он, окончив среднюю школу, непременно хотел поступать в старшую, вместо того чтобы в порту помогать отцу таскать тележку с грузами. Второй брат заявлял, что отправлять человека, окончившего среднюю школу, работать носильщиком — впустую тратить ценные кадры. Они с отцом скандалили три дня напролёт, наконец, когда Третий вступился за Второго, отец неохотно согласился. Такое с отцом случалось крайне редко.
— Куда смотрит наше правительство? — спрашивал отец. — Всем разрешили учиться, а на пристани кто будет работать, спрашивается?
Положа руку на сердце, стоит признать, что в его рассуждениях был резон. Чтобы порт мог работать, должны быть портовые рабочие, которые будут носить грузы. А люди с образованием отказывались работать в порту, разве не логично оставить кого-то без образования, пусть идут работать на пристань. Что когда-нибудь наука дойдёт до того, что из металла станут делать роботов, отец даже не предполагал.
В конце концов Седьмой всё-таки пошёл в школу — ничего не поделаешь, требование правительства. Школа Седьмого не интересовала. В самый первый день, когда он зашёл в класс, одетый, как всегда, в какие-то обноски, то услышал: «Что забыл здесь грязный щенок?» С тех пор все в классе только так его и называли — «грязный щенок». А Седьмой с самого первого дня возненавидел школу и одноклассников.
Седьмой больше не ходил собирать мусор, мать сказала, что выручки с этого ноль, лучше ходить в район Хэйниху,[7] Грязевого озера, там точно будет что-то съестное. Ну Седьмой и стал ходить на озеро. Каждый день днём, около двенадцати, он пораньше сбегал из школы.
Пообедав, брал корзинку и отправлялся в путь. Надо было перейти дорогу, потом из района Хуанцзядунь дойти до района Люцзямяо, пройти его, и там дальше начинался Хэйниху. Тут было много места, но мало жителей, поэтому каждый разбивал ещё и огород. Иногда уже в Люцзямяо можно было набрать вполне сносных овощей. Летом Седьмому ещё давали с собой вилку. Отец велел каждый день приносить ему по лягушке — на закуску к водке. Седьмому нравилось это занятие — ловить лягушек вилкой. Его частенько можно было увидеть возле какой-нибудь канавы, где он весело скакал за лягушками, а когда удавалось быстро и ловко пригвоздить одну к земле, ему хотелось смеяться от радости — но он не смеялся. А дома Седьмой никогда даже не улыбался, все, кто его знал, говорили, что ребёнок, видать, родился таким угрюмым.
В тот день Седьмой снова пошёл в Хэйниху. Добравшись до Люцзямяо, он увидел, как группка крестьян работает в огороде, прореживает пекинскую капусту. Седьмой тихонько подошёл и уселся на корточки за спиной у какой-то тётки. Она выдёргивала молодые кочаны и кидала в корзину. Что-то, само собой, падало мимо — и доставалось Седьмому. Он успел набрать уже полкорзины, как подошла какая-то девчонка и тоже пристроилась у тётки за спиной. Седьмой раздражённо зыркнул на неё. Девчонка оказалась ловчее, всегда первая подбирала упавшее и сразу клала в свою корзиночку. Седьмой с радостью поотрубал бы ей руки! Тут вдруг тётка обернулась.
— Чего вам тут надо? — спросила она. — Это же всего лишь капуста, и кочаны совсем маленькие!
— Не принесу хоть овощей — дома есть будет нечего, — ответила девчонка.
— Мне тоже, — добавил Седьмой.
— Да разве ж вы не устаёте целыми днями по огородам бегать?
— Устать — это ничего, лучше побоев, гораздо лучше! — сказала девчушка.
— Угу, — согласился Седьмой.
Тётка тяжело вздохнула, выбрала у себя в корзине несколько крупных кочанов и дала им обоим, теперь их корзиночки были полны доверху. Девчушка была так счастлива, что без конца смеялась. Седьмой не смеялся, но в душе ликовал.
Потом они познакомились. Девчонку звали Гоугоу. Она жила у моста Саньяньцяо. В семье она была Пятой. Когда она родилась, отец, увидев, что опять девчонка, заорал на мать:
— Может, довольно уже девчонок?
— Довольно, довольно! — поспешно ответила мать.
Они повздорили, а потом решили так и назвать малышку — Гоугоу.[8] И хотя оба сошлись на том, что детей им «достаточно», отец не разрешил матери перестать рожать. Так у Гоугоу появились ещё две сестрички.
7
Хэйниху, («Грязевое озеро») — район Ухани, получивший своё название благодаря большому озеру, почти всегда пересохшему.