– Сколько ты будешь запрашивать за свои ведьмачьи услуги, я в целом оставляю на твое усмотрение; предполагаю, что ты знаешь достаточно, чтобы суметь пересчитать риск в размер гонорара. Тем не менее ты не должен обрушивать рынок. Никоим образом. Хольт никогда не брал меньше пятидесяти крон. Ты также не цени себя ниже.
Напоминаю: официальной валютой Каэдвена является марка, однако новиградские кроны находятся здесь в обращении и достаточно популярны; часто цены, особенно высокие, рассчитываются именно в кронах. Средний и относительно стабильный курс составляет пять марок за крону.
Живой монетой не нагружайся без необходимости, вноси все на мой субсчет в краснолюдских банках или меняльных конторах – у Вивальди, Чанфанелли, Мантовани или Бони. Везде у меня открыты счета, достаточно будет назвать мою фамилию, когда будешь вносить деньги. Если тебя наймет какая-то официальная организация, к примеру, местные власти, то обычно возможен расчет в безналичной форме, сразу через банк. Ясно?
Геральт подтвердил кивком головы.
– Раз уж зашла речь о безналичном расчете, то не принимай никакого бартера. Бывает, что за работу тебе предложат полутушу свиньи, связку кур или ночь с местной красоткой. Особенно последнее предложение может показаться тебе заманчивым, но, повторяю, никогда не соглашайся. И речь тут не только о том, что от подобного бартера трудно рассчитать мою комиссию. Не порти рынка. И собственной репутации. Потерять легко, вернуть трудно.
Дети внутри дома стихли. Видимо, уселись кушать.
– Как ты наверняка знаешь, – продолжил Воронофф, – королевство Каэдвен состоит из центрального домена, называемого королевским, и окружающих его мархий. Название «мархия», как ты тоже наверняка знаешь, происходит от марок, то есть пограничных знаков…
– Я это знаю.
– Когда королевство Каэдвен создавалось, – Воронофф проигнорировал знания Геральта, – по идее оно не должно было иметь строго определенных границ; заданием и смыслом существования каждой мархии было ставить свои марки все дальше и дальше, расширяя таким образом границы. Сначала так и в самом деле происходило, но сейчас границы королевства по большей части установились. Однако экспансия, хотя и в гораздо меньшем масштабе, все еще продолжается; поселенцы расползаются во все стороны и проникают в пограничные пустоши. А пустоши на то и пустоши, чтобы кишеть чудовищами. Мне кажется, нехватка работы не грозит тебе нигде. И, следовательно, перейдем ad rem[18]. – Воронофф явно нарочно использовал непонятные Геральту выражения. – Предлагаю тебе отправиться на север, в Верхнюю Мархию. Там продолжается строительство Великой Дороги, сейчас рубят просеку через леса Пустульских гор. Там уже давно ищут и ожидают ведьмака. Я слыхал, впрочем, что в тех краях вы с Хольтом нажили себе врагов, но не беспокойся, я постарался смягчить ситуацию.
По дороге поддерживай контакт с местными властями и ищи таблички на дорожных столбах. Это принятый способ оповещения о том, что где-то ждут помощи и нужен ведьмак. Было время, когда таких табличек не вешали, а ведьмаков в Каэдвене нигде дружелюбно не встречали… Ты ведь знаешь об этом, правда?
– Правда.
– Чтоб было понятно, – Воронофф поднял голову, – я ничему тебя не учу и твоих знаний не проверяю. Исполняю обязанности агента, а в обязанности агента входит информирование. Так что я информирую тебя дальше. Дурное время для ведьмаков, о котором я сказал, быстро прошло. Люди поняли, что столкнувшись с монстром или чарами, помощи они могут ожидать исключительно от вас, и ни от кого иного. Любить вас в Каэдвене все равно нигде не любят, на шею не бросаются и цветов под ноги не сыплют, но когда беда, то зовут на помощь и готовы за нее платить.
Дети внутри дома, судя по всему, закончили завтракать, поскольку опять подняли шум и гам. Воронофф несколько раз оглянулся, недвусмысленно давая понять, что аудиенцию пора бы и заканчивать.
– У тебя есть какие-то вопросы?
Геральт какое-то время молчал. Размышлял.
– Это дурное время для ведьмаков, – спросил он после размышления, – это примерно год тысяча сто девяносто четвертый?
– Примерно, – Воронофф прищурился, – именно так.
– Хольт ведь был тогда в Каэр Морхене, верно? Что там тогда произошло?
Воронофф какое-то время смотрел на Геральта. Потом вытер губы платочком.
– Из твоего вопроса я делаю вывод, – сказал он наконец, – что сам Хольт ни о чем тебе не рассказал. Почему же тогда должен рассказывать я?
– В обязанности агента входит информирование. Ну вот и информируй меня.