В октябре 1990 года, за три месяца до отправки полумиллиона солдат на состоявшуюся в следующем году Войну в заливе, генерал армии США Норман Шварцкопф говорил: «Война – дело нехитрое. Если называть вещи своими именами, то у вас есть две противостоящие стороны, которые пытаются уладить свои разногласия, убив как можно больше людей на стороне противника». Действительно, сутью войны является насилие, а в особенности убийство, о чем столь откровенно и поведал генерал. Эту же мысль лаконично сформулировал Джеффри Паркер: «На войне армии заняты тем, что убивают и крушат». Для сражающихся же война – это еще и лишения и скука. Здесь уместно вспомнить слова Наполеона: «Главное качество хорошего солдата – стойкость перед лицом усталости и лишений»[14].
Поэтому боевой опыт уже давно метко характеризуется как складывающийся из долгих периодов утомительной скуки, которые перемежаются отдельными эпизодами кромешного ужаса. Как следствие, ведение войны требует ставить под ружье, удерживать в строю и мотивировать людей, способных вынести и то и другое. Они должны уметь жить посреди неослабевающего насилия и самостоятельно его совершать, а помимо этого, на протяжении долгих промежутков времени – по меньшей мере это месяцы, а зачастую годы – терпеть разнообразные лишения. Вот какие проблемы их поджидают: вши, личинки, кровососущие паразиты и прочая дрянь; изнурительные и зачастую завершающиеся летальным исходом сражения с дизентерией и другими болезнями; отсутствие женщин; ужасная, а то и вовсе несъедобная пища; вода, в которой кишит зараза; лежалые сигареты; смертельная усталость; больные сифилисом проститутки; разбавленная водой выпивка или вообще какая-нибудь отрава; нехватка сна; разлука с семьей и тоска по дому; отсутствие личного пространства; постоянные, зачастую жестокие и бессмысленные, издевательства или физическое насилие со стороны старших по званию и бестолковой системы; крайне тяжелые погодные условия; сексуальные фантазии, которые все меньше возбуждают, и, наконец, скука, способная стать всеохватной, непреодолимой и отупляющей. Именно это эмоциональное состояние, о котором, правда, упоминается лишь изредка, гораздо более привычно на войне, нежели ощущение стремительного порыва, наступающее вместе с битвой.
В этой главе будет рассмотрена проблема формирования и сохранения вооруженных сил в перечисленных условиях. При этом будет введено разграничение между криминальным и организованным ведением боевых действий – дальнейшее изложение материала книги во многом будет выстроено вокруг последствий этого противопоставления и связанных с ним затруднений.
Почему люди воюют?
Представляется, что люди относятся к насилию по-разному. Некоторые получают от него удовольствие и стремятся к нему, чтобы пощекотать себе нервы и ради материальных выгод, которые насилие способно приносить. Другие (вероятно, значительное большинство людей) могут творить насилие при должных организационных условиях. Иными словами, они способны на насильственные действия, в том числе совершенно чудовищные, при определенном стечении обстоятельств, даже если эти действия не приносят им явного удовольствия, не доставляют им какой-либо материальной выгоды, а некоторым людям, особенно на первых порах, они могут даже причинять серьезные душевные терзания.
Для начала, вероятно, стоит разобраться с самыми базовыми мотивациями. Некоторые, практикуя насилие, получают настоящее удовольствие: для них это своего рода кайф. Другие прибегают к насилию машинально, как, скажем, серийные убийцы или отдельные садисты, которые продолжают творить насилие, даже несмотря на понимание, что с каждым новым подобным действием повышается вероятность быть пойманным. Существуют и такие люди, которые имеют или приобретают зависимость от насилия – без соответствующего опыта они будут ощущать тревогу. Они приходят в восторг, получая от насилия острые ощущения, и проводят много времени в ожидании следующего акта насилия и поиска жертвы. Многие преступники, совершая криминальное деяние, испытывают эмоциональный «приход»; кроме того, склонность и даже вожделение к острым ощущениям, возбуждению и эйфории насилия явно имеется у многих футбольных хулиганов[15].
Помимо этих лиц, существует ряд людей, у которых нет активной потребности или стремления в совершении насилия, однако они обнаруживают – зачастую к собственному удивлению, – что совершают его с удовольствием, если к тому располагают обстоятельства. Например, в ходе исследования, проведенного в Стэнфордском университете, выяснилось, что по меньшей мере несколько человек из группы, казалось бы, среднестатистических студентов, демонстрировали существенные склонности к жестокому и садистскому поведению, когда в рамках эксперимента им случайно досталась роль тюремных надзирателей[16].
14
Высказывание Шварцкопфа цит. по: Woodward 1991, 313; Parker 1994, 44. Высказывание Наполеона цит. по: Chandler 1987, 74.
15
Исследования боевых действий показывают, что около 2 % участвующих в них солдат испытывают удовольствие от убийства, то есть являются «агрессивными психопатами» или, выражаясь чуть мягче, «будут убивать без сожалений и жалости при наличии легитимного основания» (Grossman 1995, 180; см. также Baumeister and Campbell 1999; Valentino 2004). О преступниках см. Katz 1988, особенно chap. 2. О футбольных фанатах см. Buford 1991.