Но с некоторыми общими положениями американского исследователя трудно согласиться. В его изложении цари Пергама играли роль защитников эллинизма в Азии; их отношения с греческими городами строились на равноправных договорных началах. Рассматривая вопрос о взаимоотношениях династии с городами, Р. Макшейн идеализирует эту систему отношений, считая, например, что Аттал I являлся лишь лидером группы городов, связанных с ним союзническими отношениями. Ученый высказывает мысль о том, что полисы процветали и "наслаждались" (enjoyed) партнерством с богатыми Атталидами, а при Эвмене II даже обложенные данью полисы были вполне удовлетворены своим положением.
В ряде случаев роль Пергамского царства преувеличена. Например, по мнению Р. Макшейна, в войне с царем Сирии Антиохом III в 192-188 гг. до н. э. решающей силой был не Рим, а Пергам. Роль Римской республики в этом военном конфликте он уподобляет той, какую сыграли Соединенные Штаты Америки в Первой и Второй мировых войнах [21]. Отдельные события - восстание Аристоника и даже война с Антиохом III - получили у Р. Макшейна неоправданно краткое изложение. Между тем хорошо известно, что и то, и другое события стали действительно переломными не только в истории собственно царства Атталидов, но и в судьбе всего Восточного Средиземноморья II в. до н. э.
Значительный вклад в изучение истории Пергамского государства внес Р. Аллен, работа которого "Царство Атталидов. Конституционная история" [22] посвящена рассмотрению отдельных событий политической истории и, главное, развитию государственных институтов и царского культа. Книга Р. Аллена построена по преимуществу проблемно, при этом важное место отведено уточнению некоторых конкретных фактов и черт политического строя Пергамского царства. Р. Аллен не предлагает читателю полного и последовательного изложения событий политической истории государства Атталидов, но делает ряд важных и содержательных экскурсов в область событийной истории. Анализируя положение Филетера в Пергаме после отделения от Лисимаха, ученый присоединяется к давно устоявшейся мысли о том, что признание власти Селевкидов Филетером носило формальный характер, в действительности же он обладал политической самостоятельностью [23]. Тенденция к складыванию политически самостоятельного государства (δυναστεία) ярко проявилась при преемнике Филетера Эвмене 1. Характеризуя деятельность Аттала I, Р. Аллен считает, что в период между 216 г. до н. э. - началом борьбы с наместником Селевкидов в Малой Азии Ахеем - и Второй Македонской войной между царством Селевкидов и Пергамом сложились дружественные отношения, которые скреплялись договорами [24]. Последующее сближение Пергамского царства с Римской республикой объясняется угрозой со стороны Македонии. К этому объяснению можно добавить, что в начале II в. до н. э. упрочению союза с Римом способствовала и возникшая сирийская угроза. Р. Аллен справедливо, на наш взгляд, выступил против стремления ряда ученых (например М. Олло) приписать Атталу I имперские амбиции и широкие завоевательные планы в бассейне Эгейского моря [25].
События истории Пергамского царства II в. до н. э. ученый рассматривает относительно кратко. Он разделяет популярное в историографии мнение о том, что территориальный рост царства Атталидов после 188 г. до н. э. явился результатом римских благодеяний, наградой Эвмену II за верность Риму в борьбе против Антиоха III [26]. На наш взгляд, роль союзников Рима - Пергама и Родоса в данной войне была более значительной, чем принято считать [27]. Поэтому предоставление Пергамскому царству новых территорий по Апамейскому миру 188 г. до н. э. можно рассматривать как признание римским сенатом реальных заслуг своего главного союзника.
Р. Аллен справедливо отметил, что деятельность Аттала III известна нам только во враждебной Пергаму литературной традиции. Учитывая эту особенность источников, ученый достаточно осторожно оценивает личность и правление последнего пергамского царя и отмечает, что Аттал III продолжал политическую линию своих предшественников и уделял большое внимание развитию царского культа и вообще религиозной политике. Решение Аттала III передать царство Риму следует объяснять его личными качествами и обстоятельствами правления, а не зависимостью Пергамского царства от Рима при предшественниках последнего царя. Восстание Аристоника было вызвано завещанием Аттала III, а сам Аристоник являлся претендентом на престол [28].
22
Allen R. E. The Attalid Kingdom. A Constitutional History. Oxford, 1983. См. нашу рецензию на данную работу Р. Аллена: ВДИ. 1988. № 2. С. 221-225.
26
Ibidem. Р. 76, 78, др. Более или менее категорично данное суждение выражено в работах Т. Моммзена, Т. Франка, М. Кэри, Э. Бэдиана, Р. Эррингтона, Г. Скалларда и других ученых: Моммзен Т. История Рима. Т. 1. М., 1936. С. 704; Frank Т. Roman Imperialism. New York, 1921. P. 183,186 etc; Badian E. Roman Imperialism in the Late Republic. Oxford, 1968. P. 2; Errington R. M. The Dawn of Empire. Rome’s Rise to the world Power. Ithaca. New York, 1972. P. 183; Cary M. A History of the Greek World from 323 to 146 B.C. London, 1932. P. 213; Seul lard H. H. A History of the Roman World from 753 to 146 B.C. London; New York, 1980. P. 272 f.