Артур Кларк
Пески Марса
Предисловие
Мой первый роман «Пески Марса» был написан в конце 1940—х годов, когда Марс казался гораздо дальше, чем сейчас. Перечитывая его снова по прошествии многих лет, я приятно удивляюсь тому, как мало он устарел на фоне бурного развития космической эры. Правда, есть несколько технических концепций, которые немного устарели (читатели могут попытаться, ради развлечения заметить их); и есть, пожалуй, гораздо больше объяснений научных основ, чем это необходимо в наше просвещенное время. Очень мало в романе того, что я бы изменил, если бы писал эту историю сегодня.
Это один из первых научно-фантастических романов о Марсе, который отказался от романтических фантазий Персиваля Лоуэлла, Эдгара Райса Берроуза, К. С. Льюиса и Рэя Брэдбери (четверо джентльменов, которыми я очень восхищаюсь). К 1940-м годам было уже ясно, что атмосфера планеты слишком разрежена, чтобы поддерживать существование высших животных земного типа. Увы, никаких марсианских принцесс быть не могло, и когда люди доберутся до Красной планеты, они уже не смогут ходить по ее поверхности без приспособлений для дыхания. Поэтому главная проблема, с которой я столкнулся при написании этого романа, заключалась в том, чтобы сделать Марс интересным и захватывающим, несмотря на все эти ограничения, или, если возможно, из-за них.
Блестяще успешная миссия «Маринер»[1] показала, что атмосферное давление на Марсе даже ниже, чем обычно предполагалось; возможно, нам понадобятся там скафандры, а не просто дыхательные маски. Кроме этого и открытия обширных кратеров — в картине планеты не произошло никаких серьезных изменений.
Прежде всего, вопрос о марсианской жизни все еще полностью открыт. В своей известной работе «Поиск жизни на Земле с километровым разрешением» Карл Саган и его коллеги использовали метеорологические спутниковые фотографии, чтобы показать, что «Маринер IV» не мог бы обнаружить жизнь даже на хорошо населенной Земле. Еще меньше он мог бы сделать это на Марсе, где мы не знаем, что ищем. Нам придется приземлиться, прежде чем мы сможем сказать, есть ли кто-нибудь в соседнем доме.
И даже тогда мы не сможем однозначно ответить на этот вопрос довольно долго, ведь площадь суши Марса больше, чем у Азии, Африки и Америки вместе взятых; его исследование займет десятилетия, если не столетия.
Тем не менее, многие тайны, которые мучили поколения людей, теперь близки к разрешению. Сколько лет исполнилось этой книге? Когда она станет вдвое старше, роботы-исследователи будут разбросаны по всему Марсу. А некоторое время спустя, люди будут готовиться к ним присоединиться.
Артур К. Кларк.
Лондон, Август 1966.
Глава 1
— Значит, ты в первый раз поднимаешься наверх? — сказал пилот, лениво откинувшись на спинку кресла, так что оно раскачивалось взад-вперед в карданных подвесках. Он небрежно сцепил руки на затылке, но это ничуть не успокоило его пассажира.
— Да, — сказал Мартин Гибсон, не отрывая глаз от хронометра, который отсчитывал секунды.
— Я так и думал. Ты никогда не не описывал взлет правильно — вся эта чепуха об обмороке при ускорении. Зачем? Это плохо сказывается на нашем бизнесе.
— Мне очень жаль, — ответил Гибсон. — Но я думаю, что речь идет о ранних рассказах. Космические путешествия тогда еще не начались, и мне пришлось напрячь все свое воображение.
— Может быть, — неохотно согласился пилот. (Он не обращал ни малейшего внимания на приборы, а до взлета оставалось всего две минуты.) — Забавно, я думаю, испытать то о чем ты так часто писал.
Это прилагательное, — подумал Гибсон, — вряд ли было бы тем, которое он сам употребил бы, но он понимал пилота. Десятки его героев и злодеев — смотрели, загипнотизированные безжалостными секундными стрелками, ожидая, когда ракеты швырнут их в бесконечность. И вот теперь — как это всегда бывает, если долго ждать — реальность догнала вымысел. Тот же самый момент лежал всего в девяноста секундах в его собственном будущем. Да, это было «забавно» — прекрасный пример литературной справедливости.
Пилот взглянул на него, понял его состояние и ободряюще улыбнулся.
— Пусть тебя не пугают твои собственные истории. Представляешь, я как-то раз на спор стартовал стоя, хотя это было чертовски глупо — так делать.
— Я не боюсь, — заявил Гибсон, привлекая к этому излишнее внимание.
— Гм, — сказал пилот, взглянув на часы. — Тогда не цепляйся так за сиденье, это всего лишь берилловый марганец, ты можешь его согнуть.