Тут же она подумала, что Маргерит Монно — тот самый человек, который сможет организовать сотрудничество Анри с Ивом. По крайней мере, умение сгладить острые углы и найти компромисс всегда отличало ее характер.
Эдит хихикнула. Она не собиралась говорить Анри, что влюблена в Ива. И она не скажет Иву о том, что Анри пока не знает о ее влюбленности. Как же забавна иногда жизнь!
ГЛАВА 12
Базилика Сакре-Кёр, построенная будто из белой сахарной ваты, возвышалась на фоне темно-синего осеннего неба. Группа молодых американских солдат, наслаждаясь послеполуденным отдыхом, развалилась на ступенях, ведущих к церкви. Они закатали рукава своих песочного цвета рубашек, которые выглядели как новенькие, и сдвинули со лбов пилотки. Такой вид головного убора во Франции называется «калот». Они курили и с интересом поглядывали на выпускниц лицея в поношенной форме, собравшихся перед своей учительницей для фотографирования. Девушки замечали эти взгляды и, хихикая, опускали головы. Одна из них отделилась от подруг и стала подниматься по лестнице, как по подиуму, остановилась, оглянулась через плечо, словно она была кинозвездой в гламурном наряде от Эльзы Скиапарелли[42]. Красотку сопровождали одобрительные свистки американцев. После замечания преподавательницы она вернулась на место, медленно пройдя мимо своих почитателей.
Эдит, которая тоже поднималась по лестнице, вынуждена была остановиться, чтобы пропустить девушку. Покачав головой, она посмотрела на солдат.
— Я не понимаю, почему мужчины так охотятся за длинноногими женщинами. Чем длиннее у женщины ноги, тем труднее ее догнать, если…
— Я не смотрел на ее ноги, — обиженно проговорил Ив.
Эдит невозмутимо закончила свою фразу:
— …если ей захочется убежать.
Ив обнял ее.
— Ты меня не бросишь, нет?
— Никогда, — со смехом воскликнула она, откинув голову и улыбаясь ему.
Однако ее сердце как будто пронзила иголка, потому что она знала, что говорит неправду. Ведь до сих пор она рано или поздно расставалась со всеми мужчинами, которые хорошо относились к ней и которых любила сама. Это всегда было похоже на бегство. Иногда ей казалось, что она не в состоянии поверить в то, что достойна любви. Она не верила счастью, поскольку больше ни к чему не хотелось стремиться. А может, всему виной было то, что концепция любви на всю жизнь была в ее понимании связана с буржуазностью, и потому она ей не доверяла. Подобная жизнь не совмещалась с ее профессией, хотя пела она именно о любви. Но в то же время, будучи влюбленной, Эдит расцветала на сцене, и ее выступления становились еще более страстными. Так было всегда.
— Поцелуй меня, — весело крикнула она своему новому любовнику, дурашливо вытянув губы трубочкой.
Он поцеловал ее в лоб.
— В тени Сакре-Кёр я отношусь к твоему обету очень серьезно. Ты гораздо более верующая, чем я. Вообще-то я вовсе не религиозен.
— Важно, чтобы перед выступлением в «Мулен Руж» мы попросили помощи у святых.
— Тебе это важно, — поправил Ив. — А для меня, само собой разумеется, важно сопровождать тебя. Ничего другого.
Он отодвинулся от нее, и они стали медленно, ступенька за ступенькой, подниматься к базилике. Когда они проходили мимо учениц и солдат, Ива явно больше интересовали американцы. Он смотрел на них так, как будто сам мечтал облачиться в форму армии США. Наконец он снова сосредоточился на причине своего пребывания здесь и, склонившись к Эдит, тихо признался:
— Знаешь, я никогда не был в Сакре-Кёр.
— Кто бы сомневался, — пробормотала она себе под нос и тут же громко ответила Иву: — Значит, пришло время.
Он снова остановился и посмотрел на внушительное сооружение с возвышающимся на самом большом из трех куполов крестом.
— Это здание подавляет больше, чем Нотр-Дам-де-Пари. Строители здесь здорово постарались.
— Это храм, куда совершают паломничества, — отозвалась Эдит.
Она думала о базилике в Лизьё, которую должны были возвести в честь святой Терезы по образцу храма Сакре-Кёр, но не достроили из-за войны. Возможно, стены повредили бомбами. Желание Эдит отправиться в Нормандию и помолиться там за свое творческое будущее по-прежнему было неодолимым. Добрый и терпеливый Лулу Баррье по ее просьбе осведомился и узнал, что поездка в Лизьё фактически исключена. Симона сказала то же самое. Эдит раздражала правота подруги, а еще больше ее раздражали власти, которым надо было подчиняться. Она подумала, что это все становится похоже на цепную реакцию. Такое ощущение, что она постоянно пытается обмануть судьбу. Сначала вызов в префектуру, затем угрозы этого мерзкого следователя, этого коммуниста, и в конце концов ее лишили возможности молиться там, где для нее это было особенно важно. Надо демонстрировать покаяние или искупать свою вину. Даже если она не согрешила. По крайней мере, того греха, о котором говорил тот парень из префектуры, за ней нет.
42
Эльза Луиза Мария Скиапарелли (1890–1973) — парижский модельер и дизайнер, одна из создательниц прет-а-порте.