Ну, очень рад, что мог исполнить Ваше поручение. Надеюсь, что если Вы заработаете на этом миллионы, то угостите меня ужином с прочими удовольствиями на Ваш счет.
Приехал я сюда вчера, еще никого не видел. Но нашел письмо от Гингера с приглашением к ним в среду, где Оцуп у них собирается делать доклад поэзии!83 По-моему, он чувствует, что впал в ничтожество, и хочет опять доминировать, не так, так иначе.
До свидания. Bon loisirs. Да, если случайно соберетесь писать Вольской, не пишите, что я в Париже! Для нее я приеду попозже.
12. Г. В. Адамович – И. В. Одоевцевой
Chere Madamotchka
Получил вчера Ваше письмо и отвечаю по горячим следам. Сначала я был в недоумении. Вы пишете о «пенсии» Жоржу на год, и притом «5–10 тысяч не помогут». Ну где, дорогая душка, я могу такую пенсию выхлопотать? У кого? Tout le monde a ete debrouille84, как сказал кто-то в ответ на «debrouille toi!»85. Но вчера же я днем был у Эльканши86, и там был Померанцев. Так как это Ваш друг, то я с ним и заговорил о Вас. Он говорит, что Вы (или Жорж) писали ему о Леонидове87, т. е. нельзя ли, чтобы он устроил gala. Померанцев, по-видимому, стесняется с ним говорить, находясь у него в подчиненном положении. А я Леонидова хорошо знаю, и, насколько могу судить, он ко мне относится почтительно (Померанцев это подтверждает). Вот мы и условились, что поговорю с Леонидовым я. Конечно, он мог бы устроить вечер с ведеттами88 при его связях, но захочет ли – не знаю. Померанцев говорит, что он Жоржин поэтический поклонник, и вообще он к литературе рвется. Так что, может быть, и удастся, не знаю. Во всяком случае, это мысль возможная, а «пенсия» – по-моему, нет, т. е. я не вижу, где и как ее получить. Кстати, Цвибак мне ответил насчет Литературного Фонда: «Фонд помогает Иванову регулярно». Что это значит, как помогает? Я об этом не знал. Но они, вообще-то, присылают гроши… кроме экстренных случаев, вроде операции и т. д.
Ну, вот – это дела. Что с Жоржем? Просто «депрессия» или болезнь? Надеюсь, хоть Вы цветете как роза. Вы спрашиваете о моем парижском времяпрепровождении. Ничего, в общем приятно. Приехал ко мне обожаемый красавец на пять дней, и я пребывал в блаженстве и счастьи. Он правда очень мил, Вы бы оценили всячески, но о прыгать не может быть речи, и даже намека не было, даже в разговорах, ибо он бы сказал отцу и был бы скандал страшный. Мог бы сказать, во всяком случае. Ninon сегодня опять прислала вопль: одолжите 5 тысяч! Не нравится мне то, что она пишет: «вспомните, Креол…», т. е. что она мне когда-то «с радостью помогала». Положим, без радости, а с трудом, и что-то очень мало. Но само по себе это почти хамство – напоминать (как Буров89 в письмах ко мне, требуя статьи о «Буреломе»90 – еще на днях). Я сегодня с Ninon увижусь и скрепя сердце дам ей 1000 франков, хотя у меня дела совсем плохи, особенно после визита моего «существа из Эдема». А 1000 франков другую дала Фруэтша, при которой я раскрыл письмо и прочел. Так что вручу ей 2000 франков с соответствующим назиданием. О любви больше ни слова, вроде как в истории с «oh, mon dieu!», перешедшем в «ой, вэй, мир!» (я Вам рассказывал когда-то). Да, о Маковском91 не беспокойтесь. Я ему только сказал, что Вы другого, чем он, мнения о Блоке, без всякого «фе», и ничего обидного тут нет. Кроме того, его ругают все, даже письма в редакцию были. А читали Вы рассказ Дианы Карэн?92 Я не читал еще, но знаю, что это неземной шедевр. Оцуп, кажется, пускается в литературное наступление, желая завладеть былым диктаторским положением, как властитель дум.
До свидания, дорогой друг и товарищ. Над чем изволите работать? Я читал в Лондоне лекцию о смысле русской литературы, всех восхитившую, и хочу изложить это на бумаге, а то помрешь, и ничего не останется. Но если бы я изложил, то негде печатать, потому что надо бы страниц сто. Bon loisirs Вам и Жоржу. Я через неделю (ровно) еду в чудный Манчестер, так что если будете писать, рассчитайте время.
83
См. письмо 11 в разделе: «“Жаль, что Вы далеко…” Письма Г. В. Адамовича И. В. Чиннову (1952–1972)»: В Париже я кружусь в вихре света. Был у Гингеров на докладе Оцупа о гибели поэзии или о чем-то вроде. Было это зрелище довольно «пронзительное» – по смешению умственной беспомощности, гордости, старости с трясущимися руками и обилию метафизического тумана.
87
Леонидов Леонид Давидович (ок. 1885–1983) – антрепренер, организатор зарубежных гастролей МХТ, автор книги «Рампа и жизнь: Воспоминания и встречи» (Париж: Русское театральное изд-во за границей, 1955).
89
Буров Александр Павлович (наст. фам. Бурд; 1870–1957) – состоятельный инженер и беллетрист-дилетант, занимавшийся меценатством. Подробно о нем см.: «Чудак, дурак, “писатель”, богатей…»: (Александр Буров и его корреспонденты) / Обзор С. В. Шумихина // Встречи с прошлым. М., 2004. Вып. 10. С. 551–644. См. также: «Мы с Вами очень разные люди»: Письма Г. В. Адамовича А. П. Бурову (1933–1938) / Публ. О. А. Коростелева // Диаспора: Новые материалы. IX. Париж; СПб.: Athenaeum: Феникс, 2007. С. 325–354. Взаимоотношения Бурова с Адамовичем, Оцупом и «Числами» легли в основу рассказа В. В. Набокова «Уста к устам». Подробный разбор их см. в книге С. Давыдова «“Тексты-матрешки” Владимира Набокова» (Munchen: Verl. Otto Sagner, 1982 С. 10–51). Методика, которой руководствовались Георгий Иванов, Оцуп и Адамович, лучше всего изложена в недатированном письме Иванова Софии Ивановне Аничковой-Таубе: «Дорогая София Ивановна. Вот конспект письма, который советую Вам использовать, пиша Бурову. Я думаю, результат будет быстрый и приятный. Маслом кашу не портить, не жалейте похвал по его адресу: от Бунина до меня все мы делали это печатно, не то что в письме. Не забудьте перечислить все свои литературные заслуги… А. Р. Bourov, 839 115, Olimpia Amsterdam, Hollande Глубокоуважаемый Александр Павлович, уже давно, больше года тому назад, мои старинные друзья – И. Одоевцева и Георгий Иванов – дали мне прочесть Вашу прекрасную книгу “Русь Бессмертная”. Я прочла ее с большим волнением. Не знаю другого писателя, который бы так проникновенно писал бы о русской Голгофе, русской доле, русской – гордости – смирении. Скажу прямо – никто из современной литературы так искренно и так правдиво не писал об эмиграции и о России. Г. Иванов, дав мне книгу, рассказал много о Вас как о человеке, о Вашей отзывчивости, Вашей чуткости, нежности Вашей души и доброте. Теперь, находясь в очень трудных обстоятельствах, я вспомнила все это. Вспомнила и Бурова-писателя и Бурова-человека. (Я такая-то – редактор таких-то изданий, автор – таких-то книг, – пьеса моя такая-то шла тогда-то в Малом театре.) Я больна, у меня нет средств. Если можете, помогите мне (нужны лекарства, усиленное питание – ничего этого нет). Независимо от этой просьбы – благодарю Вас за наслаждение и духовную помощь, которую мне дала Ваша прекрасная книга» (BAR. Coll. Anichkova-Taube). Адамович тому же учил Червинскую в письме от 13 июля 1953 г.: «Пожалуйста, если бы Вас куда-нибудь пригласил Буров (я ему о Вас написал), будьте привлекательны и печальны “vois belle et vois triste” “голос прекрасный и голос печальный” – фр. и что-нибудь скажите ему о нем самом (т. е. его писаниях, безграмотных, но не окончательно бездарных). А то я стараюсь, а Вы все испортите. Впрочем, он в периоде скупости, и я не уверен, что письмо мое даст результаты. Его рвут на части, и он, кажется, решил забастовать» (BAR. Coll. Adamovich).
90
К трехтомному опусу А. П. Бурова «Бурелом: Роман-летопись поколений последних императоров» (Париж, 1955–1957) прилагались отзывы литераторов, в том числе и Георгия Иванова. Адамовича среди них не было, и рецензий его на это произведение Бурова в печати не появлялось.
91
Воспоминания С. К. Маковского о А. А. Блоке вошли в его книгу «На Парнасе Серебряного века» (Мюнхен: ЦОПЭ, 1962). Адамович, недолюбливавший Маковского, вел с ним вежливую переписку, но в частных беседах и в письмах друзьям отзывался о нем довольно резко. Несколько писем Адамовича сохранились в архиве Маковского (РГАЛИ).
92
Диана Каренн, киноактриса, жена Н. А. Оцупа. Публиковала заметки в «Числах». О каком ее рассказе идет речь, неясно.