Выбрать главу
Хорошо, что ты – там, задира, кустарь-филолог,несгибаемый логос, вечное два в уме,сквозь чужие таможни длинную цепь уловокнеизменно влекущий… Помнишь, как на холме
мы сидели – спина к спине, – озирая мутныйтёмно-серый залив с корягами на плаву.На покатые сопки сыпал с небес кунжутныймелкий сетчатый дождик – и выпрямлял траву.
Никуда не срываясь, медленными глоткамимы цедили по-братски местное каберне.Я следила, как жук вразвалку ползёт под камень,растопырив надкрыльев лопасти… Как бы мне
ни хотелось тебя погладить, – рука чертилав запотевшем пространстве эллипсы и круги.И трёхдневной, колючей медью твоя щетинапламенела, но не хотела моей руки.
Мы сидели, как два китайца, настолько древних,переживших и потепления и снега,что неважно уже: коряга качнулась в дрейфеили мимо проплыл взлелеянный труп врага.
…Ты в широтах, где всяк уместен – и, слава Богу!но такие, как я, нелепы – и пусть. Не то бслабоумной старухой к тихому эпилогудоплыла бы, сложившись в англоязычный гроб
в чём-то розово-белом. Как бы ты ироничнопоглядел – ни озноб в лопатках, ни в горле ком.И тогда бы Господь послал меня жить вторичнов синеватую морось, на киммерийский холм.

* * *

Красная охра, сиена и сурик –средневековья готический сумрак.Столик в кафе угловой.И переводчика око оленье
влево косит. Увлажнённый оклеенвоздух кленовой листвой.
Как утомителен пьяный вестфалец.Толстый его указательный палецтычет то в башню, то в ров.Тёмно-янтарное пенится пиво,и вдоль канала цветут прихотливокрыши опрятных дворов.
Но переводчик забыл о работе.Над балюстрадой в полуоборотесгорбился и не сулитясности, с нами молчанием мерясь,ноздри раздув, как почуявший ересьистовый иезуит.
Словно подслушал твоё нетерпеньевыйти со мной… На покатой ступенижёлтые пятна листвы.Немец, усердно цитируя что-то,пялится на городские воротацвета засохшей халвы.
Пусть этот бюргер лопочет что хочети притворившийся флюгером кочетмедным сверкает пером.Мы под парами в квадратном проёмеарки, как будто на древнем пароме,в темень плывём вчетвером.
Прокукарекает вздорная птица –мы возвратимся, а бюргер проспится,выйдет с цветком на грудик завтраку… Но переводчик за намивслед пересохшими дрогнул губами.Сжалься! Не переводи.

Интервью с Ириной Евсой

Беседу вела Юлия Белохвостова[4]

Счастье как подарок

Ю.Б.: Ира, мы разговариваем с тобой на следующий день после вручения «Русской премии». Во-первых, я, конечно, хочу еще раз тебя поздравить – мне кажется, это как раз тот случай, когда нет никаких сомнений в заслуженности и уместности награды. А во-вторых, хочу спросить – это важно для тебя? Ты рада своей победе?

И.Е.: Было бы странно и не вполне честно сейчас сказать, что я не волновалась и ничего особенного не чувствовала, когда стояла на сцене и мне вручали эту премию. Конечно, я рада. Для меня все это было большой неожиданностью-я довольно долго была не в курсе, что мою книгу выдвинули на эту премию, по-моему, я самая последняя и узнала, увидев лонг-лист в ФБ. Ю.Б.: А как ты в принципе относишься к конкурсам, премиям, наградам – это нужно поэту или это только отвлекает от «служенья муз»? И.Е.: Наверное, это нужно. Поэт, как любой смертный, нуждается в поощрении. Я отношусь к этому довольно спокойно: получить премию – приятно, конечно, но если не дадут – не смертельно, а уж если дадут какому-то хорошему автору, я за него искренне порадуюсь. Тут дело даже не во мне, очевидно, а в том, что мои родители не передали мне по наследству ген тщеславия и даже здорового честолюбия: никогда не чувствовала необходимости что-то доказывать. Но некоторыми наградами очень дорожу – премией имени Бориса Чичибабина, к примеру, потому что для меня она связана не только с прекрасным поэтом, но и с человеком, которого я уважала и любила. Ю.Б.: Литература всегда была делом твоей жизни? Ты когда-нибудь мечтала стать врачом, актрисой или, например, учителем, или ты всегда хотела стать именно поэтом?

И.Е.: Я довольно рано начала писать стихи, и мне нравилось рифмовать окружающее. Конечно же, тогда я не предполагала, что это станет делом моей жизни – просто в буквальном смысле – «глотала» книги, читать научилась рано. Мне повезло, что мои профессиональные интересы тоже связаны с литературой, что у меня есть возможность зарабатывать любимым делом – переводами, редактурой. Но если бы обстоятельства сложились иначе, не считала бы для себя зазорным и подъезды мыть. А вот представить себе, что я занималась бы каким-нибудь бизнесом, – не могу: очевидно, этого гена у меня тоже нет.

вернуться

4

Юлия Белохвостова – поэт, филолог, окончила филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, автор двух поэтических книг. Живет в Москве.