Но одновременно с гражданским, светским, как уже было сказано, существовал еще календарь церковный, где практически каждый день был связан или с именем какого-либо святого или с неким событием из Священного Писания. Запечатлен этот календарь был в святцах — помесячном списке церковных праздников. В отличие от гражданского такой месяцеслов сложнее, поскольку праздники в нем делятся на неподвижные, то есть приуроченные к строго постоянным датам, и подвижные, исчисляемые по отношению к Пасхе. Дата самой Пасхи меняется: отмечают ее в первое воскресенье по полнолунию, считая от мартовского равноденствия, следовательно, за основу здесь принят не солнечный, а лунный календарь.
В жизни наших предков очень многое было связано со святцами. По ним крестили младенцев, к определенным дням святых приурочивали то или иное начинание, планировали конкретное дело. Да и, правду сказать, куда удобнее было запоминать не безликую абстрактную дату, а название вполне конкретного праздника. Так рождался своеобразный календарь сельскохозяйственных работ, основанный, с одной стороны, на многовековом народном опыте, с другой — на церковном месяцеслове. При этом имена православных святых наделялись «деловыми» прозвищами (например, Ирина-рассадница, Акулина-гречишница, Авдотья-малиновка).
Итак, календарь земледельца. В чем его суть? Прежде всего в него входили приметы, по которым определяли лучшие сроки полевых работ: обработки земли, посева и посадки растений, сенокоса, уборки урожая, заготовок дикорастущих растений и многого другого.
Анализируя эту часть календаря, можно сделать несколько вполне определенных выводов. Во-первых, по сельскохозяйственным работам нет примет «вообще». У всех них — конкретное географическое приложение. Они «работают» там, где родились, поэтому попытки их использования в иных местах часто приводили к неудачам, что порой рождало недоверие к приметам. Чтобы избежать подобных недоразумений, собиратели примет обязательно давали после каждой разъяснение — нижегородская, симбирская, ярославская и т. д. Вторая закономерность такая: наибольшее число примет приходится на самые старые культуры (о них рассказано в первой главе нашей книги). По сравнительно же молодым, например по картофелю, примет мало или нет совсем.
В ряде случаев народный календарь давал достаточно точные даты приуроченности работ — по святцам. Например, «Морковь и свеклу сей на Козьму», — говорили в Московской губернии и на Валдае. День святого Кузьмы приходится на 18 апреля (1 мая)[2]. В день Ирины (или Арины)-рассадницы — 5 (18) мая — сеяли капусту, 14 (27) мая — на святого Исидора (в простонародье Сидора-огуречника) — подходил срок сажать огурцы. В других местностях, где случаются весенние заморозки, «огуречными» считались иные дни, например Иван долгий 19 мая (1 июня) и Левон-огуречник — 23 мая (6 июня). День 3(16) мая назывался Мавра-зеленые щи — тогда на столе появлялись похлебки и ботвиньи из первых весенних растений (и не обязательно огородных — крапивы, щавеля, медуницы, лебеды). На Иова-горошника — 6 (19) мая — советовали сеять горох. На Николу вешнего — 9 (22) мая — сажать картофель. День Иоанна Богослова, или попросту Ивана-Пшеничника, — 8 (21) мая открывал весенний сев пшеницы. 18 (31) мая — день Семи дев — первое указание к посеву льна. Дальше следовал Оленин день — 21 мая (3 июня), когда в Нижегородской и Симбирской губерниях приступали к севу яровой пшеницы, льна, гречихи, ячменя. В других местах лен и гречу сеяли позже — «с Митрофанья»- 4 (17) июня или с Акулины-гречишницы — 13 (26) июня. А 25 августа (7 сентября) приходил «Варфоломей — жито на зиму сей».
Регламентировались и сроки уборочной страды. 8 (21) июля — в день Прокофья-жатвенника — зажинали (начинали жать) рожь, а 15 (28) августа, на Успенье, связывался последний сноп; жатва, как правило, подходила к концу. «Именинник овин» — так величали 24 сентября (7 октября), когда начиналась молотьба хлебов. Эти даты, конечно же, были известны и тому жнецу, который изображен на прекрасной миниатюре XV века.
Но это в поле, а в саду, на огороде, в лесу? 4 (17) августа — на Авдотью-малиновку, она же Евдокея-огуречница — поспевала малина и появлялись огурцы. Яблочный Спас — 6 (19) августа — день, когда разрешалось, наконец, первый раз в году собирать и есть яблоки. В.И. Даль очень мудро разъясняет смысл запрета тем, что»до сих сроков яблоки… редко вызревают и что ребятишек трудно удержать от незрелого, нездорового лакомства, если не настращать их». Как видим, причина вполне бытовая, самая прозаичная.