Выбрать главу

—  Садись,—  сказал Жунид.—  И  рассказывай  по  по­рядку.

Арсен заметно волновался, но Шукаеву ни разу не при­шлось перебивать его и переспрашивать: одним из главных достоинств Сугурова было умение говорить кратко и точно.

... Когда над портом сгустились сумерки, они вышли с Абдулом из вагончика и, разделившись, направились по при­чалу в разные стороны. Договорились патрулировать час, а затем снова встретиться. Вскоре должна была подойти и воинская охрана.

«Севаз» через день покидал Новороссийск. Судно стоя­ло под парами — пробовали машину с отключенными винтами. О том, что текущий ремонт и погрузка на судне закон­чились, лейтенант Сугуров знал от управления портом.

Арсен обошел все закоулки, посидел на брезенте, закры­вавшем насыпанные недавно кучи зерна, прислушался. Плес­калась вода, изредка кричали чайки, слышался негромкий гул двигателей «Севаза».

Он встал и, подойдя к тяжелым чугунным кнехтам, к которым был пришвартован корабль, сел на теплый, нагре­тый за день металл. На палубе судна было тихо и темно. Какой-то человек стоял, облокотившись о поручни. Лица его нельзя было разглядеть, но, заметив его, Арсен инстинктив­но присел, слившись с кнехтами.

В этот момент зажглись бортовые огни. Один из фона­рей на шлюпбалке загорелся как раз возле стоявшего на палубе человека, и Сугуров узнал... Омара Садыка.

Тот сейчас же отошел в темноту.

Арсен размышлял не более минуты.

Пока он дозвонится в гостиницу к Шукаеву, пока им удастся урегулировать все формальности с управлением порта и турецким консульством, пройдет вся ночь, а, может быть, и весь день.

И он решился.

Потом удивлялся собственной дерзости.

Стараясь не шуметь, взялся за толстый канат и, отки­нувшись спиной к плескавшейся внизу воде, полез на палу­бу носовой части судна. Несколько раз приходилось останав­ливаться и висеть, потому что канат начинал раскачиваться.

Когда Арсен со всеми предосторожностями перекинул, наконец, свое тело через поручни, Омар Садык еще стоял возле одной из шлюпок, затянутых сверху брезентом и смот­рел на воду. Арсен мысленно прикинул расстояние: не боль­ше десяти шагов. Между пирсом и бортом «Севаза» — мет­ра три с половиной-четыре. Можно попытаться.

По палубе он полз на коленях, чтобы Садык не услышал его шагов. Затем, когда оставалось совсем немного, прыгнул.

Старик, несмотря на свое хилое телосложение, оказался сильным и жилистым. Но боролся молча и, Арсен понимал, почему. Он не хотел криком привлекать внимания.

Все же Сугурову удалось сбросить Омара в воду между причалом и судном и прыгнуть в.след самому. Он поймал Садыка в воде за плащ и потащил к берегу. Теперь тот не сопротивлялся: видно, он плохо плавал, и все силы уходили на то, чтобы удержаться на поверхности.

Всплеск услышали на «Севазе». Что-то кричали с борта по-турецки. Прибежал Маремкулов, помог Арсену вытащить старика из воды.

Вот все.

—  Ты его обыскивал? — спросил Дараев.

—  Нет. Ждал вас.

—  Молодчина,— сказал Шукаев.— Молодчина, Арсен. Но от взыскания за самовольные действия, наверное, даже я тебя не спасу.

—  А-а, ничего,— безо всякого огорчения сказал Сугуров.— Зато я его схватил.

Бледные губы Садыка зашевелились.

—  Мизерабль...— расслышал Жунид.

—  Изволили заговорить по-французски? — пенял Шука­ев.— Нет, гражданин Садык. Это не он подонок, это вы... Впрочем, мы вас разыскивали не для того, чтобы обменивать­ся любезностями. Ребята, обыщите его,— повернулся он к красноармейцам.

Когда сняли все, что было надето под бешметом Омара, Арсен и все остальные поняли, почему старик так плохо дер­жался на воде, когда его тащил к молу Сугуров.

В полотняном поясе было зашито не меньше трех килог­раммов золота и драгоценностей. В подкладке бешмета — несколько пачек валюты. Зелененькие американские доллары. И фуляровый платок с инициалами. Один из тех пяти плат­ков, которые ходили по рукам уголовников, как своего рода пароль, опознавательный знак, означающий, что податель его достоин доверия.

Жунид развернул фуляр и, переглянувшись с Вадимом, положил на стол. Сквозь тонкую ткань платка просвечивало золото, извлеченное из распоротого пояса Омара Садыка.

Оба красноармейца не сводили глаз со стола, один даже Приоткрыл рот от удивления.

Никто из людей, находившихся в этот момент в вагон­чике, еще не видел столько ценностей сразу. Кроме, конеч­но, Омара Садыка.

Даже Сугуров смотрел на драгоценности чуть дольше, чем того требовали обстоятельства.

вернуться

60

Кнехты — чугунные крепления на причале для швартовки судов