Доев круассан, Андре разложил на столе карту. Старушка-княгиня со своими иконами проживала у Сен-Жанне, в двадцати минутах езды от Сен-Поля. Он решил, что сначала заедет к ней и представится, а уж потом отправится в отель.
Когда под пристальным взглядом жандарма Андре тронулся со стоянки, деревенька только начинала просыпаться. Официант из «Золотой голубки» поливал из шланга мостовую перед входом, и мокрые камни блестели на солнце, как драгоценные. Андре не торопясь ехал в сторону Сен-Жанне, сравнивая пейзаж с двух сторон дороги. Справа, насколько хватало глаз, теснились черепичные крыши и бетонные стены вилл, уступами спускающихся к самому Средиземному морю. Слева над верхушками деревьев поднимались к небу голые, добела выжженные солнцем склоны Коль-де-Ванс. Такие контрасты часто встречаются вдоль южного побережья — как будто кто-то провел черту, выше которой виллам не разрешено подниматься. Андре надеялся, что так оно останется и в будущем. Современная архитектура не входила в число высочайших достижений Франции.
Следуя полученным инструкциям, он свернул с шоссе на усыпанную гравием узкую дорогу, и та привела его в маленький закоулок долины, куда еще не добрались строители. По берегам небольшого ручья было разбросано несколько старых каменных домиков, их стены оживляли яркие пятна герани, а из труб поднимались в небо тонкие струйки дыма.
Андре остановил машину и по старым, выщербленным ступеням поднялся к дверям самого большого из домиков. Два упитанных кота, прищурившись, презрительно наблюдали за ним с каменной стены. Андре вспомнил одно из любимых высказываний своего отца — «Кошки глядят на людей сверху вниз, собаки — снизу вверх, а свиньи смотрят им прямо в глаза», — улыбнулся и постучал в дверь.
С той стороны послышался скрип отодвигаемых железных задвижек, и скоро в узкую щель выглянуло румяное круглое лицо с коричневыми глазами-пуговками и венчиком седых волос. Андре почувствовал, как мимо его ног в дом проскочили коты.
— Мадам, bonjour. Я фотограф из Америки. Из журнала. Надеюсь, вас предупредили о моем приезде.
Лицо нахмурилось.
— Говорили, будет женщина.
— Она приедет сегодня вечером. Мы можем прийти с ней вместе завтра, если вам так удобнее.
Женщина потерла нос искривленным артритом пальцем.
— А где ваша камера? — недоверчиво спросила она.
— В машине.
— Ah bon [5]— Похоже, она пришла к решению. — Лучше приезжайте завтра. Сегодня придет девушка делать уборку.
Она кивнула Андре и прямо у него перед носом закрыла дверь. Он взял из машины камеру и немного поснимал дом снаружи в лучах восточного солнца. В объектив Андре видел, что старуха наблюдает за ним из окна. Интересно, как они поладят с Камиллой. Израсходовав одну пленку, он решил вернуться сюда и поснимать дом при вечернем освещении.
В Сен-Поле Андре сразу же направился в «Золотую голубку», зарегистрировался и, помахивая тяжелым ключом, пошел по коридору в свою комнату. Ему нравилось здесь останавливаться. Отель был простым и не пафосным, больше похожим на загородный дом — правда, только до тех пор, пока вы не начинали приглядываться к картинам на стенах и скульптурам в саду.
«Золотую голубку» сразу после Первой мировой войны основал Поль Роу, бывший фермер, питающий искреннее расположение к голодным художникам. Они кормились у него в ресторане, и, если у них не было денег, что случалось довольно часто, хозяин разрешал им расплачиваться своими работами. Так Поль Роу стал владельцем картин Шагала, Брака, Пикассо, Леже, Боннара и многих других. Вскоре в нем проснулся инстинкт коллекционера, и он начал скупать у художников картины — с большими скидками, надо полагать. В итоге через сорок лету Поля Роу оказалась одна из лучших во Франции коллекций живописи XX века. После его смерти наследникам досталось несколько сотен долларов на счете в банке и целое состояние, развешанное по стенам.
Андре бросил сумку на кровать и собирался распахнуть ставни, когда зазвонил телефон — ему сообщили, что на его имя получен факс. Он пообещал девушке, что заберет его, когда будет уходить. По опыту предыдущих поездок он уже знал, что это будет. Камилла просто не умела появляться где бы то ни было тихо и незаметно. Ее прибытию всегда предшествовал артобстрел из факсов, звонков, напоминаний и райдеров, начинающихся категоричным «Номер — ни в коем случае не розовый!» и далее включающих в себя длинный перечь требований вплоть до размера пузырьков в минеральной воде и цвета живых цветов в вазах. В дополнительных сводках, одну из которых Андре читал сейчас в залитом солнцем дворе, перечислялись все запланированные передвижения и встречи Камиллы. В редакции их именовали «Хроникой двора» — так в «Лондон таймс» называлась колонка, рассказывающая о жизни Ее Величества и королевской семьи.
Среда. Утром «Конкорд» в Париж, пересадка на «Эйр Франс» до Ниццы. Трансфер от аэропорта в Ницце до отеля «Золотая голубка» — «Лимо-азур». Обед с Андре.
Четверг. День у княгини Оспалофф. 17.00 — «Айр Интер» в Париж. От аэропорта Орли до отеля «Ритц» — в Лимо-эйфель. Обед с виконтессой д’Андьюлетт.
Пятница. День у Бомонт, авеню Фош. Ланч с Жилем в «Л'Амбруази» коктейль в отеле «Крийон» с…
И так далее и тому подобное — истинный манифест самоупоения. Каждая минута учтена, ни одна чашка кофе не забыта. Ноэль как-то заметил, что нормальный человек может свихнуться от одного только чтения этого расписания. Иногда Камилла не казалась Андре такой уж забавной. Он потряс головой и засунул факс в карман.
Андре провел очень приятный день, поделив время между работой и удовольствиями: посетил галерею Фонда Мэг и часовню Матисса, пару часов посидел за ланчем в уличном кафе, съездил к домику княгини и поснимал его при западном освещении, а после этого вернулся в отель, принял душ, переоделся и удобно устроился в баре с хорошо знакомой и любимой книжкой: «Два города в Провансе» Мери Фишер.
Посетителей в тот день было немного. В углу пила шампанское парочка, изо всех сил старающаяся казаться супружеской, да у стойки какой-то человек жаловался скучающему бармену на все растущую популярность Жана-Мари Ле Пэна, политика крайне правого толка. Из ресторана доносились хлопки извлекаемых из бутылок пробок. Снаружи быстро темнело, и во дворе отеля уже зажигались фонари.
Шорох шин на улице заставил Андре поднять голову. К дверям отеля подкатил «мерседес», шофер распахнул заднюю дверцу, и из машины выпорхнула Камилла в «Шанели» с головы до пят. Вечернюю тишину нарушил цокот каблуков по булыжной мостовой и длинный перечень распоряжений:
— Багаж в мой номер, Жан-Луи, и ради бога не забудьте, что чехлы с одеждой надо повесить, а не положить. Жду вас завтра в четыре часа. Comprenez? [6]— Она заметила вышедшего ей навстречу Андре. — Ты уже здесь, дорогуша? Будь душкой, расплатись с Жаном-Луи. Я пока проверю сообщения.
Шофер доставил багаж в номер, Андре выдал ему чаевые, и все это под аккомпанемент возмущенного голоса Камиллы, эхом разносящегося по холлу:
— Этого не может быть! С'est impossible. Неужели ничего не приходило?
Все имеющиеся в наличии служащие были призваны к стойке и с пристрастием допрошены.
Захватив в ресторане два меню, Андре вернулся в бар. Просто удивительно, как быстро одна целеустремленная личность может устроить переполох в дотоле совершенно спокойном заведении. Он заказал себе еще один kir [7]и попытался вспомнить, какую минеральную воду Камилла предпочитает в этом месяце. Вроде бы «Бадуа».
Через несколько минут она присоединилась к нему, протяжно вздохнула и достала из сумочки пачку сигарет.
— Ну и денек. Я, наверное, похожа на чучело.
Камилла закинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула, ожидая возражений.