– Мы справимся! – нетерпеливо пообещал Артём.
Ромашин из другой Ветви улыбнулся, помахал рукой и (на миг мелькнула смазанная тень сетчатой трубы) исчез.
Миссионеры остались в небольшом кубическом помещении с янтарно-медовыми стенами, внутри которых бродили огоньки. Воздуха здесь хватало, хотя запахи стояли незнакомые, чужие, неземные, пыльные. И сила тяжести в этом мире отличалась от земной, была явно ниже.
– Где мы? – тонким голоском спросила Зари-ма.
– Марс, – ответил Селим, принюхиваясь к местным запахам с закрытыми глазами.
– Верно, – подтвердил «кот» Лам-ка, исчезая, так что слова его прозвучали из воздуха. – Область Арпир, кальдера вулкана Чехова, станция слежения за составом атмосферы.
– Подожди, ты куда? – попыталась остановить робота Зари-ма.
– Изучу обстановку и вернусь.
В камере стало тихо.
Селим фон Хорст открыл глаза.
– Предлагаю выйти отсюда. Это обычная кабина метро, ничем не отличающаяся от наших. Станция заброшена, ей лет сто, никто её не посещает.
– Откуда вы знаете? – округлила глаза Зари-ма.
Хорст не ответил, разглядывая стену перед собой, потом вытянул вперёд руку, и в стене возник прямоугольник двери.
Небольшой коридорчик вывел отряд в круглый зал диаметром около десяти метров, с прозрачными стенами в форме купола. Зал был пуст, если не считать горы мусора посреди и вскрытых коробок ядовито-зелёного цвета слева от входа.
Путешественники увидели сквозь стены жёлтое небо с редкими перьями красноватых облаков и дикий пейзаж Марса: каньон справа, горы, каменистые осыпи, ни одного зелёного кустика, ни следа воды. Штырь станции, увенчанный залом визинга, торчал на самой высокой горе с округлой вершиной и позволял обозревать окрестности до самого горизонта.
– У нас марсианские пейзажи поинтереснее, – хмыкнул Артём.
– Всё относительно, – заметил фон Хорст, прислушиваясь к своим ощущениям. – Это не самый заселённый уголок Марса.
– Здесь нам делать нечего. Надо искать моих родственников.
– Подождём возвращения Лам-ки. – Селим поворошил носком ботинка пустые коробки, направился к выходу. – Подождите здесь, я пошарю внизу.
Он скрылся за неконформной – обычная панель – дверью.
Зари-ма посмотрела на Артёма, слабо улыбнулась.
– Неуютно… всё старое, заброшенное… пыль…
– Да, на рай это похоже мало, – ответно улыбнулся Ромашин.
– Рай? Что это есть?
– Ты не читала наших мифов? – догадался он. – Рай – место для отдыха праведных и добродетельных душ, как утверждает одна легенда. Другая говорит, что это библейская каторга для ленивых.
– Чего только вы, люди, не навыдумывали!
– Много, – согласился Артём. – Лично мне нравится высказывание древнего философа [7] на эту тему: только через рай порока можно достигнуть ада добродетели.
– Что есть ад?
– Очень плохое место.
– А порок?
– Объясню в другой раз.
Зари-ма засмеялась. Её смех взлетел под купол зала и вернулся дребезжащим скрипом, похожим на хруст шагов. Она вздрогнула, оглянулась.
– Мы не одни?
– Здесь такая акустика, – успокоил ее Артём.
Вернулся фон Хорст, сосредоточенный и спокойный.
– Никого и ничего. Хорошо, что метро работает. Отсюда мы сможем добраться до любой точки местной планетной системы.
– Мы могли бы обойтись и без метро.
– Не стоит все время нагружать Лам-ку, наше положение не критично.
– Согласен, – кивнул Артём. – Я бы попробовал подсоединиться к местной информсети.
– Лам-ка сделает это быстрее.
– А можно погулять вокруг станции? – просящим тоном проговорила Зари-ма.
– Температура за стенками станции около двух градусов тепла. Плотность воздуха соответствует плотности земной атмосферы на высоте шести километров. Все равно придется использовать фильтры.
Зари-ма посмотрела на мужа. Тот пожал плечами, понимая чувства жены. В речи бывшего напарника звучали нотки инка.
– Погуляем где-нибудь в более подходящем месте.
Зари-ма надула губки, но перечить не стала.
В этот момент со струйкой холода и снежной пыли в центре зала объявился спутник отряда, на сей раз – в виде молодого человека в чёрном унике.
– Я все узнал.
Остальные сгрудились вокруг него.
– Положение очень интересное, – продолжал Лам-ка, гримасничая; заметил сдвинутые брови фон Хорста, превратился в пожилого седого мужчину. – Вот что я узнал.
Рассказ робота длился несколько минут.