Поднятая проблема обсуждалась 18 декабря 1942 г. на организованной Розенбергом встрече в Берлине с участием начальников оперативных тыловых районов Восточного фронта и представителей центральных военных управлений, ответственных за проведение политики и осуществление хозяйственной деятельности на оккупированной территории. Обсуждая возможности привлечения советского населения к активному сотрудничеству с немцами, военные представители недвусмысленно заявляли, что вермахт нуждается в непосредственном использовании населения оккупированных районов для ведения боевых действий и восполнения потерь личного состава войск. Без привлечения сил местного населения, по их мнению, не могла быть успешной и борьба с набирающим силу партизанским движением. Ради этой цели они готовы были пойти на определенные уступки в обращении с населением, такие, как ускоренное восстановление частной собственности, в особенности на землю, улучшение продовольственного обеспечения, свертывание принудительной депортации, участие, пусть и ограниченное, местных жителей в решении управленческо-административных вопросов. А главное — дать русскому населению такую политическую цель, которая пришлась бы ему по вкусу. При этом участники совещания открыто говорили, что речь идет лишь о мероприятиях временного характера, которые сразу же после окончания войны могут быть подвержены любой ревизии» [25].
И еще трогательная деталь напоследок, неизвестная, быть может, зарубежным архиереям. Когда Власова, этого благородного борца с большевизмом, арестовали 13 мая 1945 г., он торжественно достал из-под подкладки немецкой шинели бережно сохраненный партбилет члена ВКП(б) № 2123998. Но не помог, не спас от заслуженной петли заветный документик…
Итак, часть Русской православной церкви, находящаяся с 2007 г. в каноническом единстве с Московским Патриархатом, выступила в защиту лиц, обоснованно считающихся в нашей стране символом предательства России.
Это прозвучало особенно неожиданно, мерзко и непристойно. Не высшим бы иерархам РПЦ играть в подобную игру, пытаясь черное выдать за белое. Ведь именно от церкви мы вправе ждать неложных нравственных оценок людей и событий, и негоже в протянутую руку духовно жаждущей паствы класть камень вместо хлеба и змею вместо рыбы! А отечественный протоиерей Митрофанов и зарубежные архиереи именно так ведь и поступили, внося смущение и разлад в души миллионов верующих.
Веками наша церковь воспевала и славила истинных героев, канонизировала великих защитников Руси. Александр Невский, Дмитрий Донской, Федор Ушаков… И вдруг поставить в один ряд с их славными именами обер-предателя и мерзавца Власова?! Можно ли больше оскорбить все русское Православие, наших воинов-святых, наших воинов-победителей, наших отцов и дедов, весь наш народ?
Могли ли мы вообразить себе такую пакость хоть бы даже в разгар Перестройки, массовой переоценки ценностей? Поистине, бывали хуже времена, но не было подлей. И это говорят пастыри народа!
Правда, 11 сентября 2009 г. доцент Санкт-Петербургского государственного университета диакон Владимир Василик раскритиковал позицию автора книги и Синода РПЦЗ. «С нравственной точки зрения реабилитация Власова означает оправдание иудина греха и героизацию предательства, а также массовых нацистских репрессий на территории России», — говорится в открытом письме отца Владимира первоиерарху РПЦЗ митрополиту Илариону.
Однако диакон по уровню авторитета несопоставим с архиерейским собором. Да и вопрос по важности не рядовой. Здесь мы вправе ожидать слова самого Патриарха Всея Руси. Поэтому некоторое недоумение вызывает позиция Святейшего Кирилла, который не покарал подчиненного ему протоиерея за ложь и подлость, не дезавуировал его бесстыжие глаголы и вообще промолчал. Неужто нечего сказать Святейшему, столь находчивому в иных случаях?
Нельзя не заметить, что заявление зарубежных архиереев, в силу того что они канонически объединены с Московским Патриархатом, бросает тень не только на РПЦЗ, и ранее известную своим коллаборационизмом, но и на всю РПЦ. Ибо у паствы может сложиться впечатление, что интересы православия не только оторваны Русской православной церковью от интересов и судьбы русского народа, но и безоговорочно превознесены над ними. И что церковь предпочла бы видеть русский народ не победителем, а побежденным и порабощенным только потому, что Великую Победу он вырвал у жестокой судьбы, не оглядываясь на церковные купола.