— Черт, не хватает только гестапо или Гитлерюгенд.
— Лично я предпочел бы кого-то из «БДМ»[92], — вздохнул Ватсон.
Ну и мечтания! Час Шильке предпочел бы, чтобы одной из личностей, закрывающих лицо на снимках, была Рита. Он попытался проконтролировать толкучку мыслей. К счастью, раздался сигнал из walkie-talkie.
— Да?
— Мы готовы к операции, — доложил командир Ночной Стражи.
Ватсон запустил двигатель ситроена. Медленно, не зажигая фар, он подъехал к следующему перекрестку так, чтобы видеть виллу вместе с садом. Когда автомобиль остановился, все приложили к глазам бинокли, хотя от цели их отделяло шагов не более тридцати.
— Начинайте.
— Action! — рявкнул командир.
Негромкий взрыв выбил входную дверь.
— Go! Go! Go!
Коммандос залетели вовнутрь с воплями:
— Everybody down! This is a Nightwatch! (Все на пол! Это Ночная Стража!)
Три человека молниеносно ворвались в дом через дверь. Два десантника выбили окна на первом этаже, они подставили спины, и их товарищи вскакивали вовнутрь.
— Nightwatch! Nightwatch! Everybody down!
Очереди из двух стэнов разбили стекла. Кто-то забросил вовнутрь магниевую ракетку. Нереальный, режущий глаза свет тут же осветил весь дом.
— Nightwatch! Everybody down!
Изнутри дома послышались еще две очереди. Скорее всего, чтобы просто попугать. Десантники пинками вышвыривали обитателей вилл наружу. Ожидавшая там парочка ставила шокированных людей под стену. Кто-то осветил из прожектором так, чтобы свет бил прямо в глаза.
— Freeze! (Не двигаться!)
Все больше и больше с трудом стоящих на ногах людей накапливалось в круге яркого света. Коммандос обыскивали дом. Трое, расставив ноги, целились в пленных из автоматов.
— И даже, курва, не дышите! — вырвалось у кого-то из них по-польски. — Это вам Ночная Стража!
Остальные солдаты уже начали выходить наружу, присоединяясь к охранникам.
— Объект чист, — доложил командир по радио. — Результат атаки — максимальный. Потерь — ноль.
Ватсон включил фары ситроена и медленно тронулся вперед на низкой скорости. Ослепленные жертвы ночного нападения пытались хоть что-нибудь увидеть. Автомобиль остановился в круге света у подъезда. Неспешно открылись дверцы. Холмс, похоже, произвел сокрушительное впечатление в своем парадном мундире майора, с ППШ в руке и с сигарой во рту. Но еще большее впечатление произвел Шильке. Парадный абверовский мундир, летная куртка с белым кашне и автомат «томпсон», опирающийся о бедро. Он подошел к Цукерману, у которого глаза, в буквальном смысле, вылезали из орбит.
— И что? В конце концов, я тебя все-таки достал.
Тот судорожно глотал воздух.
— Но… но… Ведь Третьего Рейха уже нет! Абвера ведь уже нет! Ничего уже нет!
— Мне плевать, наступил конец света или нет, — процитировал Шильке любимую фразу Холмса. — Данный факт уже никакого значения не имеет.
Он сунул в рот сигару, закурил и затянулся дымом.
— Свою работу я исполнил, — тихо произнес он.
— Нет… но… ведь это же невозможно… — Цукерман явно не мог найти подходящие слова. — Ведь абвера уже нет. Во имя кого вы меня арестовываете?
— Я тебя арестовываю, — рявкнул Холмс.
— Господин майор, господа… Давайте попробуем договориться, мы…
— Что? — перебил его Холмс. — Офицеру Войска Польского говорить с эсэсовцем? Только о сроке казни!
— Спокойно, спокойно, господа, — включился стоящий рядом профессор Козловский, и беседа превратилась в гротеск. Разговор одновременно велся по-немецки и по-польски. — Давайте пройдем вовнутрь. Тут рядом русские казармы.
— Как же, как же, — буркнул Ватсон. — Ночью русские носа сюда не высунут.
— Но ведь какой-нибудь сумасшедший ради забавы может пальнуть в освещенную цель, — объяснял Козловский.
— Это уже ближе. Факт.
— Господа, — подключился и Цукерман. — Давайте поговорим внутри.
— Не стану я с эсэсовцем говорить, — повторил Холмс и подошел к следующему мужчине, стоявшего возле стены. — А ты откуда? Из гестапо?
— Я — офицер Армии Крайовой, — хмуро ответил тот. — И с коммунистом разговаривать не стану.
— О Боже! — простонал Шильке. — Так сейчас нам придется начать переговоры исключительно по теме: кто и с кем может говорить, а кто с кем — нет, и на каких принципах.
— А может и вправду войдем, — предложил Ватсон. — Или их сразу расстрелять. Сам не знаю.
92
БДМ — BDM — Bund deutscher Mädel — Союз немецких девушек — женская молодёжная организация в нацистской Германии, молодёжное и детское женское движение в составе гитлерюгенда, куда входили немецкие девушки в возрасте от 10 до 18 лет. Девочек в возрасте от 10 до 14 лет объединял Юнгмедельбунд — Союз девочек.