«Осенью 1941 года отряд эсэсовцев появился в одной из деревень и арестовал всех евреев. Их выстроили перед канавой у дороги и велели раздеться. Затем командир подразделения СС заявил, что евреи развязали войну и что собравшиеся люди должны за это заплатить. После этого выступления взрослые были расстреляны, а дети забиты прикладами. Тела облили бензином и подожгли. Ещё живых детей тоже бросали в огонь.»[7]
Детей сжигали заживо. Об этом настойчиво повторяют самые разные источники.
Большинство евреев было убито в лагерях. Примо Леви, едва ли не самый известный и читаемый автор из числа узников, выживших в Освенциме, оставил одни из самых первых личных воспоминаний в своем «Репортаже из Освенцима»[8]. Леви был в числе 650 человек, которых затолкали в вагоны для скота и отправили в Освенцим из родного города Фоссоли в Италии. Из них выжили только двадцать четыре. По прибытии около 525 человек сразу отправили в газовые камеры. В течение пары часов они были умерщвлены и отправлены транспортёром в печь. Еще сто человек умерли в лагере от каторжной работы. Бесчеловечные условия тщательно задокументированы. Вот что говорил сам Леви чуть менее двух лет после событий:
«До февраля 1944 года там не было медицинского обслуживания, и больные не имели возможности лечиться, но были вынуждены работать как обычно, каждый день, пока не падали прямо за работой от истощения. Естественно, такое происходило часто. В смерти удостоверялись особым образом; задача была возложена не на врачей, а на двух человек, вооружённых бичами из воловьих жил, которые должны были избивать упавшего в течение нескольких минут. Если после избиения тот оставался недвижим, его считали мертвым и тело немедленно отправляли в крематорий. Если же, наоборот, тот двинулся, то это означало, что он все-таки не умер, и его заставляли вернуться к работе.»[9]
Холодная эффективность нацистской машины убийства нигде не передана так беспристрастно, как в автобиографии коменданта лагеря Освенцим Рудольфа Гесса[10], написанной им на досуге во время Нюрнбергского трибунала. Не без гордости он описывает, как сам придумал сначала применить пестицид для крыс, газ Циклон Б, для одновременного уничтожения сотен людей, а затем использовать специальные крематории для утилизации трупов. Демонстрируя привязанность к своему творению, он вспоминает, как построил два больших крематория в 1942-43 годах: «Они имели пять трёхкамерных печей и могли сжечь в течение 24 часов около 2.000 трупов».[11] Было и два крематория поменьше. Это была машина убийства, каких мир прежде не видывал. Как вспоминает Гесс, «наибольшее количество удушенных и сожжённых в течение 24 часов составило примерно 9.000»[12], и это выглядит так, словно он пишет о каком-то соревновании.
Как ни ужасно, но газовая камера была в некотором роде предпочтительнее других вариантов. Миклош Нисли, еврей венгерского происхождения, прежде имел медицинскую подготовку, и в лагере стал ассистентом безумного доктора Менгеле. Им было сделано большинство нужных тому вскрытий (например, близнецов, поскольку Менгеле «экспериментировал», пытаясь сделать арийских женщин вдвое продуктивнее), и он рассказал о том, что происходило, когда газовые камеры оказывались переполнены жертвами. «Лишних» вытаскивали, пинками и криком, чтобы застрелить их в затылок перед огромным костром, сложенным внутри глубокого рва, и затем бросить в огонь. Кто был убит сразу, тому повезло: «…лучший стрелок первого крематория обершарфюрер Мюсфельд стрелял второй раз в любого, кто не был убит с первого выстрела. Обершарфюрер Молле не тратил время на такие пустяки. Здесь большинство людей бросали в костёр заживо.»[13]
В других случаях, с детьми, поспешность убийства означала, что не было вообще никакой пулевой анестезии. На Нюрнбергском процессе польская женщина Северина Шмаглевская дала особенно запоминающуюся картину событий. Её освободили из Освенцима в январе 1945 года, где с октября 1942 года она более двух лет пыталась выжить. На суде она описала процесс «отбора», в ходе которого некоторые евреи были отправлены в трудовой лагерь, в то время как большинство — включая всех женщин с детьми — были немедленно убиты. В этом отрывке допрос ведётся советским обвинителем Смирновым:
«Смирнов: Скажите, свидетель, были ли Вы очевидцем фактов, когда детей отправляли в газовые камеры?
8
Primo Levi, совместно с Leonardo de Benedetti, «Auschwitz Report», перевод с итал. Judith Woolf (London: Verso, 2006).
10
Иногда пишется как Хёсс (Höß); не путать с Рудольфом Гессом (Heß), заместителем Гитлера по НСДАП. (Прим. пер.)
11
«Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса» (перевод с нем. Ю.Чижов), см. гл. «Окончательное решение еврейского вопроса в к.л. Освенцим».
13
Miklos Nyiszli, Auschwitz: A Doctor’s Eyewitness Account, translated by Tibère Kremer and Richard Seaver (New York: Arcade, 1993), 87–88.