— Да. Все тихо и благостно.
— Про дона Хуана ничего не слышно?
— При королевском дворе его стараются не упоминать, — фыркнул Бульон, которому я в подробностях рассказал о своих похождениях.
— Но ее величество опасается? Она не из тех людей, которые легко признают себя побежденными.
— О, да. Королева сплотила вокруг себя своих сторонников, напуганных решительностью дона Хуана, и предприняла меры, чтобы ему больше не удалось так легко войти в Мадрид.
— Это как? — заинтересовался я.
— Ее величество создала в Мадриде нечто вроде королевской гвардии, прозванной в народе чамбергос[12]. И нашла нового фаворита.
— Кого на сей раз?
— На сей раз это андалусский дворянин дон Фернандо де Валенсуэла.
— Погоди-ка, — припомнил я. — Это тот самый, который после службы вице-королем Сицилии удачно женился на камеристке королевы?
— Он самый. Надо сказать, многие догадываются о настоящей причине данного возвышения, позорящей королеву-вдову. Скандальная история.
— Похоже, если дон Хуан предпримет еще одну попытку захватить власть, сторонников у него будет еще больше, — вздохнул я. — По моим сведениям, у себя в Арагоне дон Хуан ведет очень осторожную политику с явным реформаторским уклоном, опираясь на готовность местной элиты к сотрудничеству.
— Испании нужен решительный король. Представляешь, ее величество была вынуждена уступить Англии — за обещание больше не поддерживать каперство — некоторые захваченные при Кромвеле территории в Южной Америке!
Я невольно рассмеялся. Бульон возмущался так, будто это не он еще недавно грабил испанские корабли. Я вообще заметил, что в 17 веке понятие патриотизма довольно расплывчатое. Даже на самом высшем уровне царедворцы не гнушались получать пенсион от других, часто не слишком дружественных держав. Тот же дон Хуан заигрывал с Францией[13]. Зря, по-моему. Людовик — хитрый лис. И ничего хорошего сотрудничество с ним не принесет.
Посидели мы с Бульоном хорошо. Душевно. Все-таки, мне не хватало рядом человека, на которого можно положиться. И перед кем можно было бы не носить масок. А проблемы… да решим мы эти проблемы! Испания переживала не самые лучшие времена, но она пока еще сильная страна. И влиятельная. И этим непременно нужно воспользоваться. Ну а для подстраховки еще и в Италии пару запасных аэродромов приготовить. На всякий случай. Мало ли.
Пока Бульон и его люди осваивались на острове, подбирая себе занятие по вкусу, я занимался постройкой дома. Базу я под него нашел идеальную — шикарный холм с прекрасным видом на море. А Бульону понравился один из замков с мощными подвалами. И он решил, что именно там мы будем хранить нашу наличку. Скопилось ее много.
Да, деньги должны работать, и вложения в торговые (преимущественно голландские) дома приносили неплохой доход. Однако политическая ситуация в мире снова накалялась, и мы побоялись, что наши взаимоотношения с испанцами могут сыграть не в нашу пользу. Одно дело — обычные пираты, за которыми никого нет. И совсем другое — испанские гранды, занимающие официальные посты. Случится какая-нибудь очередная война с голландцами, и плакали наши денежки. Нет. Теперь мы сами будем отвечать за свои финансы.
Кстати, оказалось, что я напрасно недооценивал местное сельское хозяйство. Оно только и ждало, чтобы им хоть кто-нибудь занялся. Похоже, прошлых вице-королей Сицилии эта область деятельности совершенно не интересовала. Видимо, данное занятие казалось им низменным и недостойным их внимания. А может им тупо ничем не хотелось заниматься, поскольку мечта была только одна — вернуться в Мадрид. И оказаться в центре политической и светской жизни.
Знали бы они, что упускают! За первый же год вложенные деньги вернулись ко мне в тройном размере. Вино, изюм, фрукты и оливковое масло охотно покупали и во Франции, и в Испании, и в Англии. Дальше наши корабли пока не добирались. Но с берберийскими пиратами встретиться умудрились. Неудачно для пиратов, поскольку им пришлось столкнуться не с купцами или солдатами, а такими же головорезами, как и они сами.
Надо сказать, что пираты, прибывшие с нами в Сицилию за спокойной оседлой жизнью, далеко не все оказались к ней способны. Нет, дела у них шли неплохо, и об оскудении кошельков разговор не идет. Но людям хотелось драйва. Опасностей. Адреналиновые маньяки, привыкшие ходить по лезвию ножа, не хотели окончательно расставаться с возможностью получить острые ощущения. И я пошел им навстречу. Ну почему бы мирному владельцу виноградников пару раз в год не постоять на палубе корабля? Особенно если учесть, что заслуженные морские волки не только потакали своим слабостям, но и молодежь учили. Причем на совесть.
12
Прозвище было дано в связи с тем, что гвардейцы носили форму, очень схожую с формой французских войск маршала Шомберга.
13
Конкретных упоминаний данного факта я не встречала, но рискну предположить, что это было именно так. Отсюда и профранцузская политика после того, как он пришел к власти, и первый брак Карлоса II с Марией Луизой. И даже рвение Людовика XIV подмять испанский престол могло быть связано не только с его манией величия, но и с тем, что короля банально жаба давила, напоминая о вложенных в дона Хуана деньгах.