Мы провели на этом острове одну ночь и направились морем к городу Кулва… Это большой прибрежный город, большинство его жителей — зинджи, очень черные; у них на лицах надрезы, подобные тем, что есть на лицах ал-лимийюн в Джицаве.[291]
Некий купец рассказал мне, будто город Софала лежит в полумесяце пути от города Кулва и будто бы между Софалой и Юфи в стране ал-лимийюн месяц пути, а из Юфи в Софалу доставляют золотой песок.[292]
Город Кулва принадлежит к красивейшим и наилучшим образом застроенным городам. Весь он деревянный, а кровли их домов — из камыша. В городе бывает много дождей. Люди эти занимаются джихадом, ибо на суше они прилегают к стране неверующих зинджей; преобладающие их свойства — вера и благочестие, по мазхабу же они шафииты.
Рассказ о султане Кулвы. Ее государем в пору моего приезда был Абу-л-Музаффар Хасан, прозванный также Абу-л-Мавахиб (Букв. “Отец щедрот”.) из-за многих его даров и проявлений щедрости. Он совершал много набегов на землю зинджей, воевал их и захватывал добычу, забирая из нее пятую часть, каковую расходовал способами, предусмотренными книгою Аллаха Всевышнего (т. е. Кораном.). Он предоставлял долю родственникам пророка из отдельной казны. Когда приходили к нему шерифы, он им эту долю передавал; и шерифы к нему устремлялись из Ирака, Хиджаза и прочих стран. Я сам видел при нем группу шерифов из Хиджаза… А в Макдашу встретил я (шерифа) Табля б. Кубайша б. Джаммаза, и тот собирался отправиться к нему. Государь этот очень скромен, он сидит вместе с бедняками и ест с ними вместе, почитает людей веры и благородства…
Тегазу[293] населяют лишь рабы (берберов) — месуфа, которые добывают соль, а питаются тем, что к ним привозят из фиников Дра и Сиджилмасы, мясом верблюдов и просом, доставляемым! из страны черных. Черные же приезжают из своей страны и увозят из Тегазы соль. Соль из Тегазы продается в Айвалатене[294] по цене от 8 до 10 мискалей за вьюк, а в городе Малли — от 20 до 30, часто же доходит и до 40 мискалей. Соль служит черным средством обмена подобно тому, как служат средством обмена золото и серебро: черные режут соль на куски и торгуют ею. Несмотря на ничтожность селения Тегаза, в ней покупают и продают множество кинтаров золотого песка…
Айвалатен — первый из округов черных, наместник государя в нем — Фарба Хусейн… смысл этого слова — “наместник”…
Когда решился я на путешествие в Малли (между этим городом и Айвалатеном 24 дня пути при быстрой езде), то нанял проводника из месуфа, ибо нет нужды путешествовать большим караваном из-за безопасности этой дороги…
Когда кто-нибудь из жителей путешествует, за ним следуют его рабы и невольницы, несущие его циновки (для постели) и посуду, из которой он ест и пьет, а эта посуда сделана из тыкв. Путешествующий по этой стране не везет (с собой) ни продовольствия в дорогу, ни приправ, ни динаров, ни дирхамов. Везет он только куски соли, стеклянные украшения, которые люди именуют анназм, и некоторые ароматические вещества.[295] Из последних жители более всего бывают рады гвоздике, мастичной смоле и тарасганту, а это — их благовоние.[296] Когда путешественник прибывает в (какое-нибудь) селение черных, женщины выносят просо, молоко, кур, муку из пальмовой сердцевины, рис, фонио (а оно подобно зерну горчицы, из него приготовляют ал-кускусу[297] и густую похлебку) и фасолевую муку. Из этих вещейу них покупают то, что путнику понравится. Однако для белых вредно употреблять в пищу рис, и фонио — лучше его.
После десятидневного перехода от Айвалатена мы прибыли в селение Дьягари… Это большое селение, его населяют черные купцы; называются они “ванджарата”[298]… Вместе с ними живет группа белых, принадлежащих к мазхабу ибадитов из числа хариджитов; они называются “саганого”… Сунниты же маликиты из числа белых именуются у них “туре”… Из этого селения вывозят в Айвалатен просо.
Затем мы вышли из Дьягари и прибыли к большой реке, а это — Нил. На нем расположен город Карсаху… От этого города Нил спускается к Кабаре… затем — к Дьяге… В Кабаре и Дьяге два (самостоятельных) султана, оба они подчиняются царю Малли.[299] Жители Дьяги давно приняли ислам; они благочестивы и ищут знания.[300]
Потом от Дьяги Нил спускается к Тунбукту, затем — к Гао-гао; оба эти города мы еще упомянем…
Затем из Карсаху мы отправились и прибыли к реке Сан-сара… Эта река находится примерно в 10 милях от Малли.[301] Обычай жителей таков, чтобы (посторонним) людям запрещать въезд в этот город без разрешения. Но я уже раньше написал нескольким белым, чтобы они сняли для меня дом… Когда же достиг я помянутой реки, то переправился в лодке, и никто мне “е препятствовал. Я приехал в город Малли, местопребывание царя черных, остановился возле городского кладбища и поехал в квартал белых…
Рассказ о султане Малли, а это — государь манса Сулейман. Манса… означает “государь”, а Сулейман — его имя… Он устроил пир в знак соболезнования (по случаю кончины) государя нашего Абу-л-Хасана,[302] да будет доволен им Аллах! — пригласил эмиров, факихов, кади и хатиба, и я присутствовал (там) вместе с ними. Были принесены списки Корана, и его прочитали целиком. Была произнесена (и) поминальная речь в честь нашего господина Абу-л-Хасана, да помилует его Аллах, а (затем) — хвалебная речь в честь мансы Сулеймана…
Манса повелел, чтобы меня поселили в доме и чтобы: мне выплачивали содержание. Затем вечером 27 рамадана (6 ноября 1352 г.) он раздал кади, хатибу и факихам деньги, которые они именуют “закат”,[303] а вместе с этими чинами дал и мне 33 мискаля с третью. При отъезде же моем пожаловал он мне 100 мискалей золота.
Рассказ об аудиенции его в его купольной постройке. У государя есть высокая купольная беседка, вход в нее находится внутри его дворца; государь чаще всего сидит в ней. Со стороны помещения совета в беседке три арочных проема из дерева, выложенного листами серебра, а под ними — три (арки), выложенные листовым золотом (или же это вызолоченное серебро). На арках шерстяные завесы, и, когда наступает день аудиенции государя в его купольной беседке, завесы поднимают — и оттого делается известно, что он дает аудиенцию. Когда же государь уселся (там), из-за решетки одного из окон выставляют шелковую веревку, а к ней привязан египетский полосатый платок. Когда люди видят платок, они бьют в барабаны и дуют в рожки.
Затем из ворот дворца выходят около 300 рабов; у некоторых из них в руках луки, а в руках других — короткие копья и щиты. Копьеносцы из их числа становятся справа и слева, а лучники садятся подобным же образом. Затем приводят двух лошадей, оседланных и взнузданных, а с ними — двух баранов, ибо черные утверждают, будто они приносят пользу против сглаза. А когда царь уселся, трое из его рабов поспешно выходят и зовут его наместника Кандья Мусу. Приходят фарарийя… то” есть эмиры, приходят хатиб и факихи и садятся перед стражей справа и слева в помещении совета. Дуга же, переводчик, стоит в дверях помещения совета.[304] На нем прекрасные одежды и” ткани аз-зардхана и других, на голове его тюрбан с каймою (черные очень искусны в свивании тюрбанов). На шее дуги висит мечь в золотых ножнах, на его ногах сапоги со шпорами, В этот день никто, кроме него, не надевает сапоги. В руке дуг” два небольших копья, одно из них золотое, второе — серебряное, а острия их из железа. Военачальники же, правители, отроки й (люди из) месуфа и прочие сидят снаружи помещения совета" на широкой улице, где растут деревья. И перед каждым ал-фарари — его воины с копьями и луками, барабанами и рожками (а рожки их сделаны из слоновых бивней) и с музыкальными инструментами, сделанными из тростника и тыкв: по ним бьют палочками, и звук их удивителен.[305] У каждого ал-фарари есть колчан, который он вешает между лопаток, в руке он держит свой лук и сидит верхом на лошади. А его люди — кто пеший, кто верхами.
291
Джинава — в европейской передаче это название звучит “Гвинея”. Аллимийюн — точная идентификация этого народа затруднена, однако можно предположить, что речь идет о какой-то группе сонгаев или хауса.
292
Юфи — предлагалась идентификация этого пункта с государством народа нупе на нижнем течении Нигера.
293
Тегаза, Тегазза, — соляная копь в районе колодца Тегазза на крайнем северо-западе совр. Мали. Дра — плато и историческая область на юге Марокко.
295
Ан-назм — имеются в виду стеклянные бусы, пользовавшиеся большим спросом в Западной Африке; в частности, большое их количество обнаружено при раскопках на городище Тегдауст (средневековый Аудагост).
297
Ал-кускуса — кускус, густая каша, чаще всего просяная, которую едят с мясными и другими соусами, одно из самых распространенных блюд западноафриканской кухни.
298
Ванджарата — то же, что ванкара более ранних авторов; ко времени Ибн Баттуты уже можно, видимо, соотносить это название с мандеязычным народом диула. “Ибадиты из числа хариджитов” — ибадиты составляют самую многочисленную и самую умеренную из хариджитских сект; хариджитство — первоначально политическое течение в раннем исламе, отвергавшее правомерность Омейядского халифата, впоследствии — религиозное течение. “Туре” — в языке хауса “ба-туре” и ныне означает белое население, т. е. арабо-берберов.
299
Наиболее вероятные идентификации: Карсаху — район на правом берегу Нигера в 20 км к юго-западу от Ке-Масина; Кабара — в данном случав район Диафарабе; Дьяга — здесь селение Диа в районе Диафарабе (территория совр. Мали).
300
“Искать знания” — специальный термин для обозначения занятий различными богословскими дисциплинами в исламе.
303
Закат, т. е. “милостыня”, — один из столпов мусульманской веры: средства, предназначенные в теории для распределения между неимущими членами общины.
304
Дуга, переводчик, — речь идет о царском гриоте, т. е человеке, принадлежавшем к специальной касте, выполнявшей функции певцов, герольдов, скоморохов и т. п. Из дальнейшего описания того, чем приходилось заниматься этому персонажу, очень хорошо видна как раз многофункциональность сана царского гриота.
305
Речь идет о балафоне — музыкальном инструменте, состоящем из деревянных клавиш и резонаторов из калебас.