– Заберёшь в торгомате, – ответил рот. – Сегодня после ужина я направлю их туда.
– Мечи хоть хорошие? – спросил я.
– Ты не обладаешь достаточными навыками, чтобы в достаточной степени оценить их качество, – урезонила меня эта кровосися.
– Что будешь делать, когда освободишься? – задал я следующий вопрос.
– Уйду подальше отсюда, – ответил рот. – Попробую прорваться на нормальные земли, где поменьше песка и побольше живых людей.
– Кровосисить их будешь, да? – спросил я.
– Это нужно для моего выживания, – ответил рот с потолочной балки.
– А эта зараза не передаётся через кровь? – запоздало обеспокоился я.
– Какая зараза? – не понял рот.
– Ну, зараза кровосиси, – пояснил я.
– Вурдалака можно только поднять из мёртвого, – ответил рот. – Утверждения о том, что можно стать вурдалаком или вампиром из-за укуса – россказни суеверных деревенщин.
– Это обнадёживает, – хмыкнул я. – Не хотел бы я стать…
– Но ты можешь, – прервала меня хранительница. – Если умрёшь в ближайшее время.
– Ну, в ближайшее время я не собираюсь умирать, – вздохнул я. – И вообще, если честно, не собираюсь умирать.
– Все рано или поздно умирают, – ответила хранительница.
– Тогда я хочу стать чем-то большим, прежде чем умру, – не стал я спорить. – Пора. Пора уже брать своё. Не вечно же мне терпеть и страдать?
//Римская империя, г. Константинополь, 20 мая 6961 от сотворения мира//[16]
Базилевса Флавия Петра Савватия Юстиниана с конца марта упорно мучило необъяснимое беспокойство. Он несколько раз просыпался в ужасе, выбегал на балкон и искал испуганным взглядом орды захватчиков, берущих Константинополь. Но всякий раз это был лишь ночной кошмар. Один и тот же, повторяющийся каждую ночь…
«Пророчество? Вещий сон?» – подумал базилевс.
Он уже привык думать, что после злосчастной чумы его уже ничем не удивить, за столько сотен лет, проведённых на троне Римской империи. Но реальность всякий раз подкидывала всё новые и новые сюрпризы, поэтому Юстиниан не уставал удивляться. А теперь ещё и эти сны…
Образы прошлого взметнулись с окраин памяти и пролетели перед глазами базилевса.
Всё началось в Пелусии, что в провинции Египет, в 6053 году от сотворения мира. Никто не знает, как именно туда проникла чума, но на кораблях из этого города-порта зараза быстро распространилась по всей Европе.
«Гори в аду вся Европа…» – подумал Юстиниан. – «Чума достигла Константинополя!»
Злые языки быстро прозвали эту эпидемию Юстиниановой чумой, в Константинополе гибло по пять-шесть тысяч человек за сутки, а некоторые провинции совершенно пустели. Трупы лежали на улицах, плыли вниз по рекам, отравляя воду трупными миазмами, гнили в домах, кормя бесчисленных крыс…
Но главное – полевая армия Велизария потеряла Рим! Юстиниану до сих пор больно от потерь прошлого. И пусть прошло девятьсот с лишним лет, но воспоминания так ярки, будто это было вчера!
Его лучший полководец, Флавий Велизарий, был отправлен в Италию, чтобы вернуть её, причём уже во второй раз. Но в ту кампанию всё шло не так гладко, как ожидал базилевс. А потом пришла чума, убившая стратиотов[17] не меньше, чем остготские клинки и копья!
И Юстиниан искал помощи у высших сил, потому что все планы осыпались как листва осенью! Слишком многое он поставил на Италию, слишком много солдат умерло, а ведь ещё были Сасаниды… Ох, эти проклятые персы вновь нарастили мощь и стали настоящей проблемой! Несмотря на бушующую чуму, Юстиниан отправил две резервные полевые армии в Сирию, чтобы отразить очередные нападки подлых огнепоклонников. И тут появились они.
Разрывы в реальности, как их называют учёные мужи, или божий дар, как их позже стали называть духовные сановники. Много кто пропал по глупости, провалившись в разрыв, но никто не знал, что с ними делать. В Константинополе Юстиниан приказал городской страже взять разрывы под охрану и ожидать дальнейших распоряжений.
Сутками он думал, размышлял, проводил многочасовые советы. В итоге они испытали много чего. Пробовали затолкать туда раба на тросе, но раб исчезал, оставив после себя лишь обрезок верёвки. Установили также, что если закинуть туда что-нибудь руками или затолкать кого-нибудь, то тебя не утянет в неизвестность, если не пересечёшь каким-либо образом белую мембрану разрыва в реальности. Тогда да, затянет против воли.
За всё время наблюдения оттуда никто не вернулся. Юстиниан решил, что это знак. Раз оттуда никто и ничто не возвращается, то это отличное место, куда можно деть трупы.
17
Стратиоты – регулярная армия Византийской империи во времена Юстиниана. Пешеходы, набираемые из свободных крестьян. Вообще, по изначальной задумке, стратиотов набирали в феме, то есть военно-административном округе Византийской империи. Но во времена Юстиниана фемная система только зарождалась, поэтому вероятно, что часть стратиотов набирали классическим методом. При базилевсе Юстиниане полевая армия Византии была могущественна и способна выполнять задачи хоть в Африке, но со временем она хирела и, в итоге, позволила сначала крестоносцам, а затем и туркам-сельджукам сделать то, что они сделали.