Как они это делали? Чтобы разобраться, почему у них все получалось, можно разделить доступное для приема подачи время на две части. Первая – время, за которое мозг реагирует, увидев поданный мяч, то есть скорость чисто зрительной реакции. Его можно измерить, просто попросив теннисиста нажать на кнопку, как только он увидит, что мяч оторвался от ракетки.
Скорость зрительной реакции у всех нас примерно одинаковая. Большинство людей реагирует на визуальный раздражитель за две сотни миллисекунд, не меньше, и шкала скорости реакции примерно одна и та же у самых разных людей (независимо от рода деятельности)[37]. Подросток за рулем автомобиля видит красный свет тормозных фар. Биржевой маклер средних лет видит понижение цены. Профессиональный спортсмен видит приближающийся мяч. Они, как и все мы, реагируют максимум за две десятые секунды – это примерно вдвое меньше времени, чем нужно на то, чтобы моргнуть. Это означает, что практически любой человек, которому зрение позволяет разглядеть предмет на расстоянии семидесяти восьми футов, способен зарегистрировать визуальный стимул в виде подаваемого мяча, даже если подает Энди Роддик или Винус Уильямс.
За оставшееся время – скажем, три сотни миллисекунд – нам нужно отреагировать физически. Если точнее: подготовиться принять мяч, исходя из всего, что нам известно о его полете, и попытаться ударить так, как нам хочется, и туда, куда нам хочется. Время разбивается на зрительную реакцию (назовем ее «увидеть») и физическую («ударить») примерно вот так:
Увидеть (200 мс) – Ударить (300 мс)
Как может подтвердить даже самый медлительный любитель видеоигр, если бы нужно было только «увидеть» и нажать кнопку «удар» (не вставая с дивана), то даже профессионально поданный мяч смог бы отбить любой. В настоящем теннисе вся трудность лежит во второй стадии реакции.
«Ударить» – для большинства из нас дело очень непростое. Времени, доступного при профессиональной подаче на то, чтобы отбить, нам едва хватит на то, чтобы сдвинуть ракетку на несколько дюймов. Любителю не под силу за три сотни миллисекунд оказаться в нужном месте и ударить точно и мощно. Да и многие закаленные профессионалы на это не способны. Энди Роддик, которому одно время принадлежал рекорд на самую быструю подачу в профессиональном теннисе, 155 миль в час (в марте 2011 его побил Иво Карлович, подавший со скоростью 156 миль в час), говорит, что на медленном корте, «если ударишь 140, и ударишь верно, то его не отобьют»[38].
Даже Коннорсу и Эверт не всегда удавалось отбить подачу. Но в большинстве случаев времени у них было полно. Их таланта и опытности с лихвой хватало на то, чтобы произвести почти что мгновенные сокращения мышц, принять позицию и отбить примерно за сотню миллисекунд. Для них физическая часть задачи была почти так же проста, как нажатие на кнопку.
Чтобы разобраться, как некоторым профессиональным теннисистам удается столь мастерски отбивать подачу, я договорился о встрече с Анхелем Лопесом, одним из самых востребованных тренеров по теннису в мире и настоящим гуру в вопросах приема подачи. Лопес тренировал множество профессионалов. Он современник Джимми Коннорса, они занимались у одного инструктора и тренировали команды противников для командного теннисного турнира WTT (World Team Tennis).
По словам Лопеса, скорость и сила концентрации Коннорса перевернули представления о приеме подачи: «Коннорс изматывал подающего. Его целью были быстрота и агрессивность. Снова и снова он тренировался на высокой скорости. Ты начинаешь чувствовать, куда полетит мяч, только после долгих тренировок. Потому и говорят: научиться принимать подачу можно, лишь принимая подачу. Он сосредоточивался на моменте, когда мяч отскакивает от ракетки. Не думал о том, как движется подающий. Его взгляд был прикован к точке соприкосновения мяча и ракетки. И глаза у него в этот момент были круглые, точно у маньяка Чарльза Мэнсона. Отбивая подачу, Коннорс выглядел как безумный».
Ключевое понятие, используемое Лопесом, это «распознавание мяча» – подготовительная фаза, сразу после которой нужно решить, как именно отбивать. Он приказал мне следить за его глазами: они пометались туда-сюда, а потом замерли. «Большинство игроков тренируют руки и ноги. Но для скоростной реакции нужны три вещи: руки, ноги и глаза. „Скорость“ относится и к зрению тоже, суть не только в том, чтобы быстро добраться до мяча, это не видеоигра. Нужно сфокусироваться на мяче, а потом перевести эту сосредоточенность в атаку».
37
Утверждая, что большинство людей реагирует на зрительный раздражитель примерно за две сотни миллисекунд, я опираюсь на результаты сотен исследований, проведенных в течение предыдущего века. Может показаться, что двести миллисекунд – это очень быстро, но на самом деле это довольно медленно для наших нейронов, которые способны посылать сигналы за одну миллисекунду, – время, необходимое комару на то, чтобы хлопнуть крыльями. И визуальная реакция – это, пожалуй, самая медленная реакция мозга. К примеру, мы видим приблизительно на двадцать процентов медленнее, чем слышим, потому что ста миллионам палочек и колбочек в сетчатке глаза требуется больше времени, чтобы обработать визуальную информацию, чем двадцати тысячам волосковых сенсорных клеток уха, чтобы обработать звук. Если вам любопытно прикинуть свою скорость реакции, вот некоторые общие положения: мужчины реагируют на несколько миллисекунд быстрее, чем женщины; молодые и пожилые люди – медленнее, чем сорока-пятидесятилетние; кофеин, физические упражнения и выдохи увеличивают скорость; алкоголь и болезни – уменьшают. Если хотите знать свою скорость точно, поищите в Интернете «тесты на время визуальной реакции» и проверьтесь. Готов поспорить, что, если только вы не абсолютно здоровый, трезвый пятидесятилетний мужчина, который только что выпил чашечку кофе, вам не удастся несколько раз подряд среагировать быстрее, чем за двести миллисекунд – и в любом случае ненамного. Роберт Дж. Косински, профессор биологии в Клемсонском университете, опубликовал прекрасный обзор литературы о времени реакции (сентябрь 2010 года) на http://biology.clemson.edu/bpc/bp/Lab/110/reaction.htm. В экспериментах Косински, проведенных в Клемсоне, среднее время реакции на простой визуальный стимул составило 268 миллисекунд. Интересно, что в одном из более ранних исследований Фрэнсиса Гальтона среднее время реакции для подростков составило 187 миллисекунд, так что, возможно, мы теряем скорость. Francis Galton, «On Instruments for (1) Testing Perceptions of Differences of Tint and for (2) Determining Reaction Time»,
38
Пресс-конференция Энди Роддика: «WTF: Andy Roddick Monday Press Conference»,