Выбрать главу

В 5б9 году греки и тюрки сумели обменяться посольствами и установить, что их интересы совпадают. Так родился тюрко-византийский военный союз, направленный против Ирана.

С 579 года в Иране правил шах Хормизд, по матери родственник тюркского хана. Столпом его власти были двенадцать полков конных стрелков, обучавшихся своему искусству с детства. Это были профессиональные воины, получившие от шаха плату за службу[прим. 14]. Опираясь на них, Хормизд попытался уменьшить силу и влияние вечно фрондировавшей аристократии, но казни сделали его власть непопулярной в стране и тогда-то греки и тюрки нанесли решающий удар, который должен был покончить с Ираном и раскрыть ворота с востока на запад.

Осенью 589 года положение Ирана было отчаянным, ибо, как говорит арабский историк Табари, «Враги окружили Персию, как тетива – концы лука». Лишь мужество персидских конных стрелков и их полководца Бахрама Чубины отвело от страны смертельную угрозу[прим. 15]. Бахрам лично застрелил предводителя тюрок, называемого в персидской литературе Шаба, или Савэ-шах.

Рассказ о войне, происходившей на западной границе Ирана, содержится в грузинских летописях: «Тогда император велел передать царю Грузии Гуараму значительные суммы денег, чтобы этот последний привлек войска северных народов и направил их на Персию. Гуарам так и сделал. Созвав осов, дзурдзуков и дидойцев, он дал им в начальники грузинских эриставов, и эти народы вошли в Азербайджан, который они принялись опустошать. Таково было печальное положение персов, отвлеченных другими заботами, когда появился в их стране человек по имени Бахрам Чубина, который дал битву тюркам, вторгшимся в Персию, о чем подробно рассказано в персидской истории. Он убил царя тюрок и обратил его армию в бегство; а что касается греческих войск, проникших на персидскую территорию, то они отступили и вернулись в Грецию[прим. 16]. Современники событии единодушно расценивали победу при Герате как спасение Ирана от полного разгрома. Советник шаха Хормизда, Йезанбахш, говорил: «Если бы Савэ-шах прошел до Рума, то от Ирана остался бы комочек воска». Могущественные Саманиды возводили свою генеалогию к Бахраму Чубине, а народные массы Восточного Ирана в тяжелый период арабского владычества создали легенду, что Бахрам Чубина воскреснет, вернется на землю и, изгнав арабов, победит ислам[прим. 17]. Стихи об отражении тюркского нашествия сохранились во многих списках, украшенных миниатюрами, изображающими различные подвиги персидского полководца.

В Государственном Эрмитаже хранятся изображения самого Бахрама, шаха Хормизда, тюркских и персидских воинов VI века. Кроме того, известно много тюркских наскальных изображений, статуй и других предметов искусства, характеризующих эту жестокую, но волнующую сердце эпоху. В нашей работе читатель найдет образы далекого прошлого, запечатленные в металле, глине и чеканных строках величайшего персидского поэта Фирдоуси. Они приоткроют перед ним завесу ревнивого времени, познакомят его с тенями минувшего и, может быть, хоть на миг воскресят живую страницу великого прошлого народов Азии.

Хормизд ибн Нуширван

Хосрой ибн Нуширван

Бахрам Чубина

Подвиг Бахрама Чубины

...Царствование Хормизда ибн Нуширвана[1] продолжалось 12 лет. Когда он сел на царство, опытных людей унизил и всех писцов великих и священнослужителей и людей, которых отец его возвеличивал, всех до одного убил.

Затем Савэ-шах[2], турк, с четырьмястами тысяч всадников вошел в Хорасан, и Хормизд оказался в тяжелом положении, ибо из Рума[3] и Аравии[4] и от хазар[5] с четырех сторон напали на его царство и войска уже вошли в Иран. Тогда он послал Бахрама Чубина[6] против Савэ-шаха, по указанию Михран-ситада[7], который слышал турецкие предсказания в то время, когда родился Хормизд. Шах нашел Бахрама по признакам, которые указал Михран-ситад, и Бахрам пошел на Савэ-шаха, и это длинная история...

Муджмаль am-Таварих валъ-Кысас (анонимное сочинение 1126 г.)
Выступление Савэ-шаха против Хормизда
Лишь десять Хормиздовых лет пронеслись Повсюду враги на Иран поднялись. С востока Савэ ополчился на бой, Несметную силу ведя за собой: Четыреста тысяч отважных бойцов И тысячу двести военных слонов. Как будто основу пронзают утки От степи Гератской до Мертвой реки. Под войском от войска не видно земли, И войска не видно в подъятой пыли. Он шаху Хормизду послание шлет: «Сгоняя на работ подвластный народ. Мосты и дороги повсюду чинить, Еду припаси, чтобы войско кормить, Да помни про сабли моей острие. Хочу я пройти через царство твое!» Речь турка у шаха застряла в ушах, От страха всем телом скорежился шах. А с западной кесарь пришел сторон. Сто тысяч привел из румийской страны. Воинственных всадников знатных родов. Война поднялась из-за тех городов, Что некогда славный Хосрой захватил, А ныне их кесарь мечом возвратил. Враги по хазарской дороге пришли. Страна потемнела в подъятой пыли. И вождь их пустил от армянских высот Отрядами до Ардебильских ворот. И войско пришло из арабской земли. Вновь Амр и Аббас[8] это войско вели. Бесплодной пустынею стала страна, Откуда тучнела Хормизда казна. Куста не оставило войско врагов До самых евфратских крутых берегов. С границ поскакали гонец за гонцом К Хормизду. Внезапной бедой удручен, В убийстве мобедов[9] раскаялся он. В изгнании мудрые умерли зря, Советчика не было подле царя. Решился взволнованный царь наконец: Велел он вельможам прийти во дворец. И всем благородным поведал про то, Что с древности самой не помнит никто, Чтоб столько враждебных и мстительных стран Войной одновременно шло на Иран. Вельможи толпой поклонились ему, Но все их советы свелись к одному: О шах! Ты приятен и мудр, но хоть раз, Для этого дела послушайся нас. Ведь все мы, кого ты созвал на совет, Не скажем того, что один лишь мобед. Но ты зороастрову веру[10] забыл, Писцов[11] и мобедов ты сам истребил. Подумай, где можно мобеда найти Чтоб нашу страну неустанно блюсти. При шахском дворе отыскался мобед, Он вышел и молвил Хормизду в ответ: «О шах, не страшна нам хазарская рать, Коль мы не помешкав пойдем воевать. С румийцами вновь договор заключим. Арабов немедленно в прах истребим. Но грозный Савэ приближается к нам, Чернейшее дело скрывается там. Лишь турки с востока нахлынут волной Губительна трата минуты одной. Войска собери, ибо славный Хосрой Велик был лишь силой своей войсковой». Военные списки доставили вмиг, Счет войска по спискам ста тысяч достиг Пехоты и конницы. Молвил мобед: «С такими войсками страшиться не след. Но следует кривду из сердца изгнать, Царям подобает народ охранять». И к кесарю шах направляет гонца, Ученого мужа, бойца и писца. И кесарю молвит: «В румийской стране Ты царь, а чужого не надобно мне. Те земли, что взял у тебя Нуширван, Возьми и не трогай Великий Иран». И тотчас же кесарь, спокоен и рад, Страны не обидев, вернулся назад. От поднятой пыли померкла заря, Войска собрались по приказу царя. Хормизд их в армянские горы послал, Хуррад фарроносный[12] начальником стал. Дороги хазар преградили они, И многих убили из вражьих полков, И много набили добычей вьюков. И понял Хормизд, пролетела беда, Теперь на востоке лишь зрела вражда.
вернуться

14

Christensen A. L'Iran sous les Sassanides. Copenhague, 1936, p. 362.

вернуться

15

Биография Бахрама Чубины до 589 года известна очень мало. Он был из знатного парфянского рода Михранов, пошедшего на службу к Сасанидам. Бахрам служил в пограничных войсках и был марзбаном (пограничный начальник) в Армении и Азербайджане. Победа при Герате принесла Бахраму славу первого полководца, но интриги придворных и вызванная этим опала заставили его восстать но главе своих войск против непопулярного режима. Шах Хормизд был свергнут, и его сын Хосрой Парвиз бежал в Византию, а Бахрам объявил себя шахом.

вернуться

16

Broset. Histoire de la Georgie. СПб., 1849, l,p. 220-221. Lebeau. Histoire du Bas-Empire, X. Paris, 1828. Пигулевская Н.В. Византия и Иран на рубеже VI и VII веков. М.-Л., 1946.

вернуться

17

Czegledy К Bahrain Cobin and Persian apocaliptic literature. Acta Orientalia, 1958, t. VIII, f. 1 pp. 21-43.

полную версию книги