1911–1913
Важа Пшавела
(1861–1915)
Амирани
Перевод Н. Заболоцкого
Вставай, Амирани[150], довольно
дремать,
Пора черемши быстроногому
дать.
Тому, кто отвергнут, и сон
не к лицу.
Лишь горе да слезы под стать
молодцу.
Стоит он, могучий,
Прикован к скале,
Тяжелою тучей
Печаль на челе.
Под цепью старинной
Скрещение рук.
Глаза паутиной
Опутал паук.
Одетый в скопленье
Тяжелого льда,
Склонил он колени
В былые года.
И меч его ржавый,
Печалью томим,
Овеянный славой,
Застыл перед ним.
И ждет только песик,
Единственный друг,
Когда же он сбросит
Железины с рук.
И лижет он цепи
Века напролет,
И в горы и степи
Страдальца зовет.
Но только оковам
Подходит конец,
В молчанье суровом
Приходит кузнец.
И снова и снова
Он молотом бьет,
Покуда оковы
Опять не скует.
И снова несчастный
Стоит под горой…
Когда же безгласный
Воспрянет герой?
Когда Амирани
Наденет доспех
И слезы страданья
Сменяет на смех?
Как только в просторы
Протянет он меч,
И долы и горы
Поймут его речь.
Поля содрогнутся,
И небо вскипит,
И звезды взовьются
Под самый зенит.
Забудет о муке
Скопление вод,
И, вытянув руки,
Оно запоет.
И грянут раскаты
Громов, и тогда
За правду распятый
Воскликнет: «Беда!»
И над наковальней,
Разбитой во прах,
Тюремщик опальный
Заплачет в горах.
1884
«По ущелью тянутся туманы…»
Перевод Н. Заболоцкого
По ущелью тянутся туманы,
Поднимаясь с каменного дна.
Радуются, словно басурманы,
Что земля во мрак погружена.
Все в глазах слилось и потемнело,
Зря гляжу на горные хребты.
Горе мне! Не греет больше тело
Солнышко из этой темноты.
Так возьми ж, проклятый сумрак ночи,
Жизнь мою и растопчи во прах,
Вырви сердце, выклюй эти очи,
Загрызи, безжалостный, в горах!
Ты куда стремишься в путь-дорогу,
Черный ворон, страж моих полей?
Поспеши хоть ты мне на подмогу,
Обними меня и пожалей.
Улетим отсюда мы с тобою
В дальний путь, в неведомый простор,
С милою простимся стороною,
Не увидим больше этих гор.
Полетим мы, ворон, над горами,
Понесемся в дальние края,
Обольемся горькими слезами
В далеке от милых — ты и я!
1886
Орел
Перевод Н. Заболоцкого
Я видел: окруженный вороньем,
Упал орел, не в силах отбиваться.
Еще хотел бедняга приподняться,
Да уж не мог, и лишь одним крылом
Уперся в землю, и потоком крови
Весь обагрился, к смерти наготове.
Проклятье вам, стервятники могил!
В несчастный день меня вы сбили, гады,
А то бы я сегодня без пощады
Все ваши перья по ветру пустил!
1880-е годы.
Жалоба меча
Перевод В. Державина
Глубоко клинок поржавел,
И узор ножен загублен.
Где ж хозяйская забота,
Чтоб ты снова засверкал?
Мой хозяин пал в Шамхоре,
Пополам мечом разрублен;
Копьями насквозь проколот —
Пенной кровью истекал.
вернуться
150
Стр. 370.