Выбрать главу
Если заповедей не знать, Кои следует соблюдать, Обещанье: блюсти, мол, готов — Сочетанье бессмысленных слов. Но усердием леность поправ, Смысл Учения Будды познав, Всяк почувствует и торжество И величие Слова Его.
Не закон же тебя и не власть Вдруг в хурул понуждают попасть. Свет в душе у тебя, а не мрак — Вот поэтому ты и хуврак! Ты уверовал в истинность, в суть? Так уж с верою этой пребудь И отринь дополнительный груз Из мирских интересов и уз.
Важно, словно хутукта[261], воссев, Брать даяния, скромность презрев, И не взвешивать каждый свой шаг, — Знай, хуврак, — не годится никак! Облачаться в наряд дорогой Не приблизившись к жизни другой[262], Если ты и не мудр, и не благ, И не свят — не годится никак!
Коль земных у тебя много дел, — Глядь, к обетам уж ты охладел, А к мирской потянулся родне — Равнодушен ты к вере вдвойне. Коль предела усердию нет, Каждый будет постигнут завет. А со рвеньем исполнив его, Ты, конечно, достигнешь всего…

Здесь закончились девять строк песни, спетой ради пробуждения мысли гелюнгов и банди.

Песня багшам-наставникам
Невежда норовит учить других. Чему научит? — Знаний никаких, Но чванства ради он — наставник-багш[263]!.. Из рук вон худо это и печально. Он верующими не позабыт: Их подаяньем и одет и сыт, То здесь, то там на ярмарке торчит, Барышничает… Вот ведь что печально!
Наставничать-то сладостно ему, Но обучить не сможет ничему Ни банди, ни гелюнгов — никого… Вот что по-настоящему печально. Следит за приношеньями мирян, — Он, багш-наставник, в этом деле рьян, — На нужды веры тратит их? — Обман! Иные нужды у него… Печально.
Конечно, у него желанье есть Хувракам юным проповедь прочесть, Вероученья принципы ему, Однако, недоступны. Как печально! Итак, одет наставник и обут — Миряне тут его не подведут. В религии кощунствующий плут, Греха не понимает он. Печально.
Он возглашает проповедь одну: Молочное — в хурульную казну. А десяти деяний черных вред, Увы, не разъясняет он. Печально. Он исповедник истины, хуврак, Блюститель чистых дел и вышних благ, Но от родни мирской он ни на шаг! Обмирщился вконец. Весьма печально.
Уединенья не взыскует он — Он из хотона[264] следует в хотон, Везде родня, и всюду угостят. Он пьянствует, а это ль не печально! Его удел — Ученье да обряд. Но отчего торчать наставник рад На сборищах мирян, на всех подряд, Да вмешиваться в тяжбы их? — Печально.
Беда ль, что подопечные юнцы, Распутствуя, бегут во все концы!.. Наставника затмил в нем скотовод, Родню обогащающий. Печально. Что верующий в монастырь несет От чистых побуждений, от щедрот, То багш пихает родственникам в рот. И так из года в год. Весьма печально.
Что милостынедатели несут — Всему найдется назначенье тут, А шебинеры[265] сирые его Голодные сидят. Увы, печально. Несут и что обуть и что надеть — Об этом багш умеет порадеть, А шебинерам в холоде сидеть Разутыми, раздетыми. Печально.
Ему почет, ему большой доход, Однако ж он чурается забот О бедствующих банди и других… Несправедливо это и печально. Хоть полон у него всегда карман, На все про все ему излишек дан, Однако же ни храм, ни субурган[266] Нигде не обновит он. Как печально!
Хоть заповедь им не соблюдена О строгом воздержанье от вина, Но жадничает, скряжничает он, Как будто разорен. Весьма печально. Хоть сказано когда-то напрямик: «Отведавший вина — не ученик»[267], Но в полном облаченье еретик «Радеет» об Ученье. Как печально!
вернуться

261

Стр. 583. Хутукта — святой.

вернуться

262

Облачаться в наряд дорогой, // Не приблизившись к жизни другой. — Имеется в виду заповедь о разрешении носить шелковую мантию лишь в промежутке между концом земной жизни и началом иного существования, то есть, по-видимому, с обретением святости, сана хутукты.

вернуться

263

Багш — старшее должностное лицо монастырской общины, наставник всех хувраков; формально подчинялся только ламе калмыцкого народа.

вернуться

264

Стр. 584. Хотон — группа юрт, поставленных в круг. В одном хотоне, как правило, проживали близкие между собой родственники.

вернуться

265

Стр. 585. Шебинер — духовный ученик.

вернуться

266

Субурган — надгробная пирамида.

вернуться

267

«Отведавший вина — не ученик» — изречение из «Шастры о виновности за винопитие» богослова Бадмы Жуннэ, приводящего якобы подлинные слова Будды; здесь автор песни обвиняет багша в том, что тот, игнорируя эту заповедь, тем не менее считает себя учеником и последователем Будды.