268
Стр. 586.
269
271
272
Стр. 587.
273
В данном комментарии использованы материалы кандидата филологических наук А. Ш. Кичикова.
Всем банди — наставление одно.
Ученье тоже равным быть должно.
Племянников внучатых для чего
Чрезмерно опекает он? — Печально.
Лишь в этой жизни связан он с родней,
А все ж стоит за родичей стеной.
А тех, с кем в этой жизни и в иной
В родстве духовном, — гонит прочь. Печально.
Развратный, необузданный хуврак,
Увы, не наказуется никак.
А меры к исправленью принимать
Наставник не торопится. Печально.
Зато распорядился он юнцом:
Взял банди крепостным слугою в дом.
Наставник и не думает о том,
Кем стал бы мальчик в будущем… Печально.
Хоть утверждает с видом мудреца,
Что следует за Буддой до конца,
Но ни ученья, ни заветов он
Не держится буддийских. Как печально!
О пользе добрых дел он речь ведет,
О милости, о благости щедрот.
О Слове Будды — не раскроет рот,
Чтоб не попасть впросак… Весьма печально
О подношеньях все расскажет он —
Тут багш осведомлен и умудрен.
Как первородный грех преодолеть,
Он рассказать не сможет[268] вам. Печально.
Дарующего милость чтит, но сам,
Не слишком доверяя чудесам,
Размер даяний установит вам,
Чтоб вы не поскупились… Как печально!
Хоть рукоположениями он,
Как выгодною сделкой, увлечен,
Но сан блюсти, достоинство хранить
Не учит шебинеров он. Печально.
Велит устав, чтоб дом был прост и строг[269],
Но багш уставом этим пренебрег:
Не дом себе возводит, а чертог,
И обставляет роскошью. Печально.
Он даже может рукополагать
В тантристский сан[270] и мздою облагать;
О каре за нарушенный обет
Не помышляет вовсе он[271]. Печально.
Себе он без стеснения берет
Все, что в казну хурульную плывет,
И в наказанье адских мук не ждет,
За воровство положенных. Печально.
Увидишь: вот он с важностью сидит
И проповедь читает со стараньем.
Поверишь: будет юных наставлять
Со строгостью и мудрым назиданьем.
Увидишь: вот тайком хлопочет он
О размноженье собственного стада.
Поверишь: он с дубинкою в руках
Прохожих грабить выйдет из засады.
Услышишь: о деяниях благих
Со всеми он толкует откровенно.
Поверишь: за кого ручался он,
О тех его забота неизменна.
Увидишь: о мирской своей родне
Уж так-то он старательно печется.
Поверишь: быть ему на самом дне
Айаса, ада страшного, придется…
Услышишь: убежденно говорит
О воздаянье людям за щедроты.
Поверишь: он одеть и накормить
Весь люд честной готов своей охотой.
Увидишь: к подношениям стремясь,
Он алчных пальцев не уймет дрожанье.
Поверишь: вырвать силою готов
Еще не поднесенное даянье.
Увидишь: вон в толпе учеников
Витийствует себе его блаженство —
И ты уже вскричать вот-вот готов:
«Вот истинная святость, совершенство!»
Услышишь, сколь неискренняя речь
Пропитана корыстью да обманом.
Поверишь: этот багш наточит меч
И палачом заделается рьяным.
Услышишь, как средь верующих он,
Подчас, ведет беседу об Ученье —
«Ом мани бадме хум»[272] произнесешь
Ты в умиленье и благоговенье.
Увидишь, как, алчбою поражен,
Добро к себе он отовсюду тянет.
Поверишь: хоть последнее отдай,
Останься гол — он клянчить снова станет.
Увидишь: чопорность его палат
Хоромы богача-купца затмила;
Посмотришь, как одет наставник-багш, —
Ни дать ни взять полдневное светило!
Увидишь, как роскошествует он, —
Сочтешь его за знатного нойона[273];
Услышишь рассуждения его —
Поймешь: перед тобой хуврак зеленый.
вернуться
вернуться
вернуться
вернуться
вернуться