«Мне уж за полсотни, спорить не могу…»
Мне уж за полсотни, спорить не могу, —
Только перед глупым старый не в долгу,
Дней, что мне остались, не связать в года,
Но за подаяньем я не побегу.
«Для джигита бедность — злая западня…»
Для джигита бедность — злая западня,
Радость он утратит, потеряв коня.
А уж если друга угостить не сможет,
То умрет от горя до исхода дня.
«Много старых, много юных на Арка…»
Много старых, много юных на Арка,
Не забыли люди песен земляка,
Но я болен и печаль в душе моей, —
Взять домбру Биржана некому пока.
«Говорят: «Отнимет разум болезнь…»
Говорят: «Отнимет разум болезнь,
И друзей разгонит разом болезнь».
Кто не знал болезней, скажет: «Не верь!»
Но на гроб косится глазом болезнь.
Жаяу Муса
(1835–1929)
Переводы А. Сендыка
«Я «нищий господин», я сын Байжапов…»
Я «нищий господин», я сын Байжанов,
Ношу на шее кучу талисманов,
Хожу пешком, но горд, как верховые,
Что потеряли счет стадам баранов.
«Сынок мой, твой отец, бедой согбенный…»
Сынок мой, твой отец, бедой согбенный.
Ушел пешком разыскивать законы.
Я верил в них, но ты успел родиться,
Пока я судьям отбивал поклоны.
Не лажу я с толпою городскою,
Я в Омске сыт бывал одной тоскою,
Домой ужом беззубым приползу я,
А думал небо ухватить рукою.
«Муса я, это имя всем известно…»
Муса я, это имя всем известно,
Джигиты, поступать учитесь честно.
Меня зовут заочно трусы Беглым,
Но я вернусь — в степи им станет тесно.
«Я к могиле Сапар приник…»
Я к могиле Сапар приник,
Рядом плакал наш сын Садык.
В тридцать семь ты ушла, Сапар,
О, как этот срок невелик.
«Вы богатыми стали, ограбив…»
Вы богатыми стали, ограбив народ,
Только счастья не купишь за слезы сирот,
Вы мне снились в позоре, в рванье, в нищете. —
Не всегда будет праздник у ваших ворот.
«Наши бии — подлецы все подряд…»
Наши бии[279] — подлецы все подряд,
Каждый жаден, и хитер, и богат.
У народа нет врагов хуже них,
А послушать — все за бедных стоят.
Учат лжи они с пеленок ребят,
Их противники по тюрьмам сидят;
Верно, в жилах их струится не кровь, —
Черной зависти и жадности яд.
«Бием звать судью — смешно…»
Бием звать судью — смешно,
Бием звать раба — грешно,
Сеять разве что безумцам
Хлеб на камне суждено,
А попробуй докажи им,
Что не вырастет зерно.
В поученье мысли много,
Но понятно ли оно?…
Коль живешь с роднёю ладя,
Шли ей издали поклон;
Если враг тебе твой дядя,
Ста чужих опасней он,
Нож он вынет из ножон.
Соловей поет во мраке
Всех смелей, хоть ростом мал,
И не каждый выстрел в драке
Убивает наповал.
До луны длинна дорога,
Но, увы, длинней намного
Путь к родне, коль с ней порвал.
Ибрай Алтынсарин
(1841–1889)
Переводы П. Шубина
Кто это?
«Дитя, дитя, не плачь!» — в глухую ночь,
В испуге просыпаясь, говорит
И долго-долго, низко наклонясь
Над колыбелью маленькой, стоит.
Младенца нежит, нянчит, не бранит
И, как бурдюк со сливками, хранит.
Его пеленки греет на груди,
Когда мороз за окнами трещит,
Иль, вкруг ребенка пищу разложив,
Затем, чтоб он не смог упасть, следит.
И мягко-мягко на руки берет.
Ходить в рубашке грязной не дает,
Чтоб был он, словно яблоко, душист.